Бабаза ру

Да, мы с ним провели немало героических, незабываемых часов. Помню, как я запуталась на развязке и вместо шоссе в город улетела в Кронштадт, а это у нас в Петербуржье такой таинственный остров, из которого надо знать, как выбираться, – а я же без навигатора. Еду и думаю: бензина у меня полно, солнце светит, пойду пообедаю где-нибудь и спрошу дорогу у официанта. Женщина в беде! Это работает без перебоев. Когда я купила первый компьютер и не знала, как его подключить и что вообще с ним делать, а тогда ещё не было фирм на каждом шагу, я пришла в магазин и обратилась к продавцу. Я сказала: «Здравствуйте. Я идиотка. Помогите, пожалуйста». И он помог. Так что в Кронштадте я погуляла, пообедала и обратилась к официанту. «О! У меня как раз заканчивается смена! – обрадовался тот. – Я покажу вам дорогу». И шевролёнок весело полетел, перебирая маленькими лапами. Такое впечатление, что ему понравилось незапланированное путешествие.

Он ни разу не подвёл – не сломался, не заглох. Сначала были сложности с аккумулятором – слабенький был, разряжался быстро, шалил на морозе. Но приехал человек и уверенно посоветовал мне поменять аккумулятор на новый, сильный и надёжный, и вызвался отвезти меня туда, где эти надёжные предметы продают, и сообщил, что теперь у меня аккумулятор литиевый, и я кивала головой, стараясь не выдавать глубину пучины своего невежества. Мне ж что литиевый, что бериллиевый, один хрен.

Я поняла – им нравится помогать. Как сберечь эту золотую породу людей? Да хотя бы давать им возможность поупражняться в своих чудесных свойствах. «Я сама, я сама, я сама» в автомобильных делах не работает…

Мы с шевролёнком бывали в самых настоящих путешествиях. Доехали до Финляндии несколько раз, и я даже на дороге смогла пойти на опережение – на обгон с заездом на встречку всё-таки не решилась. Участвовала в дивном приключении – марше друзей вокруг Онежского озера, на пяти машинах, из которых моя была самая диковинная. Поскольку у шевролёнка крошечный багажник, салон был забит вещами неимоверно, а в нём разместились ещё и три человека-родственника, и выехали мы в проливной дождь. Кавалькада наша хоть и состояла из пяти машин, но я была единственной бабазой ру в этом раскладе, поэтому сильно не беспокоилась – если помогают незнакомцы, то уж друзья-то, ясное дело, просто ринутся на помощь в случае чего. Но пилить по трассе под дождём, в перегруженной машине, с тремя родственниками было настоящим, полновесным стрессом. Мы справились! Я вернулась целая, и ни один родственник не пострадал. На шевролёнке ни царапинки, и все колёса в сохранности, и это при том, что дороги вызывали острое русское желание куда-то пойти и кого-то убить.

Я не творю себе кумира, ничуть, я спокойно расстаюсь с вещами… но мой шевролёнок не очень-то вещь. То есть вещь, конечно… В общем, подожду я его продавать. Чего подожду? Не знаю я! Отстаньте вообще.

Щ —?

Не суЩествует никаких автомобильных слов на букву «Щ». Щебёнка? Ну, ездим мы по Щебёнке, такая наша доля водительская, и что. Щель? Какая к чёрту Щель, где Щель. Щебет? Щегол? Щавель? Мимо. Щуриться? В машине лучше не Щуриться, а честно надеть очки или опустить солнцезаЩитные панельки. Щадить? Никто вас на трассе Щадить не будет… Щедрость? Этому прелестному человеческому свойству на русской дороге нет выражения. Щас взлечу? Да, так иногда приходится говорить, когда сзади тебе бибикают непоседы. Но это же вульгаризм, а я и так огрубела за время перехода к новой жизни и осваивания её свойств. Так что – проЩай, Щ!

Ъ Ы Ь – пешеходЫ; обЪезжать их, пропускатЬ их

«Ода пешему ходу»! Кто из женских сумашаек не знает этого творения Марины Ивановны Цветаевой и кто в юности не являл собою картину «Дева, бредущая навстречу судьбе с жопой, ищущей приключений»: рассеянный взгляд, смутная улыбка, растрёпанные волосы, сумка через плечо и грёзы – те самые, которым рифма «слёзы»… Пешеход. Самое нормальное, самое милое матери-природе состояние человека. До той поры, когда не надо переходить дорогу, – и самое спокойное.

Пешеход сам по себе и пешеход, переходящий дорогу, – это два разных человеческих удела.

Однажды шла я по Парижу, и не надо меня сразу ненавидеть, шла и шла, небогатая и незнаменитая, и в агрегатном состоянии русского зашуганного пешехода, который историческим и естественным образом в каждой движущейся машине видит угрозу. Предстояло мне перейти узенькую улочку, даже не снабжённую светофором. Я заметила приближающийся говнодав и, разумеется, встала как вкопанная. Водитель, затормозив, высунулся из кабины и всячески давал мне понять, что он до глубин естества оскорблён самой идеей о том, что он не остановится. Возмущен предположением, что парижский водитель посмеет игнорировать пешехода, тем более – пешеходицу!