Бабье лето

Вскоре Астахов узнал, что лейтенант Васильев тяжело ранен. Мало того. Подчиненные молодого офицера на какой-то момент сникли, упали духом. Растерялись. Астахов прекрасно знал, что внезапно появившаяся паника может привести к непредсказуемым последствиям. Он моментально сорвал гранатомет с плеча одного из солдат и сделал два прицельных выстрела по дувалу. Затем приказал перенести весь огонь по тем, кто спрятался за стеной. Сам же по-пластунски пополз к тому месту, где раздавались стоны молодого офицера. Несмотря на ожесточенный огонь душманов, Астахову удалось вынести из-под огня своего подчиненного…

Известие о смерти своего командира ошеломило Васильева. Об этом он узнал от молодой девушки, его внучки, которая со слезами на глазах рассказывала о последних днях жизни своего любимого деда. Васильев призадумался, вспомнил недавний разговор с Омском. В очередную годовщину дня Советской Армии телефонный разговор у мужчин получился довольно продолжительным. Иван с первой же минуты почувствовал, что-то неладное, тревожное случилось у его командира. Раньше он никогда не сетовал на свою судьбу, тем более, ничего ни у кого не просил. Да и на этот раз его просьба сделать приглашение внучке прозучала как-то вскользь, словно случайно.

Довольно объемистое письмо из Омска окончательно расставило все по местам. Астахов писал, что современной России сейчас не до умных людей. Не исключение этому и философы. Его просьба к другу заключалась в одном: найти возможность Олесе хоть немного пожить на немецкой земле, поглядеть на современную Европу, в лучшем случае, трудоустроиться.

Над просьбой внезапно умершего друга Иван Васильев думал основательно. Думал не раз и не два. Сначала думал вместе с женой, затем думал наедине. Его жена Полина, российская немка, в недалеком прошлом боевая подруга, умерла за полгода до смерти Владимира Астахова.

Только благодаря своей жене Васильев оказался в Германии. Если бы не она, то он, вполне возможно, до самой смерти садил и копал картофель, заготавливал дрова и сено в небольшой деревне Осташкино на берегу великой русской реки Волга.

Приезд Олеси Астаховой для жителя Штутгарта господина Васильев оказался в какой-то мере неожиданным. Украинка приехала поздно вечером, приехала на такси. И не только это поразило бывшего россиянина. Он сидел на диване и смотрел футбольное обозрение, как раздался звонок из подъезда. Васильев подошел к селектору и нажал кнопку. И тут же на чистом немецком языке раздался молодой женский голос. Молодая особа интересовалась тем, здесь ли живет господин Васильев. Хозяин на несколько мгновений растерялся. С молодыми особами он какой-либо дружбы никогда не водил. А старушки его из его подъезда, которым каждой было уже далеко за семьдсят, его вообще не интересовали. Лишь после того, как он дал утвердительный ответ, незнакомка перешла на русский язык.

Утром следующего дня абсолютно незнакомые люди по-настоящему рассматривали друг друга. Хозяин трехкомнатной квартиры, которая находилась на втором этаже старой пятиэтажки, что по улице Харцстрассе, расцвел в обворожительной улыбке, когда увидел свою гостью. Высокая блондинка была не только стройной, но и красивой. Особенно мужчине нравились ее голубые глаза, они были большими и с длинными ресницами. Без ума он был и от ее белых волос, локоны которых ниспадали на ее крутые плечи. Васильев слегка щелкнул себя пальцем по лбу и с нескрываемым радостью пробубнил себе под нос:

─ Олеся, перед такой мировой красавицей, как ты, не только Штутгарт, но и вся Германия встанет на колени…

Блондинка на реплику мужчины с небольшой лысиной на голове прореагировала совершенно спокойно. Она слегка улыбнулась, затем с некоторым раздражением в голосе произнесла:

─ Иван Петрович, я, честно говоря, пока и не собираюсь обзаводиться семьей… Тем более, сейчас…