Бабье царство

— Не умеете вы отдыхать, — приободрившись, повысила голос Урсула, а я настроился выслушать байку. И та не заставила себя долго ждать. — Помню, с подружайками в юности гулёны были. Наденем платье короткое, подол на два пальца ниже дырки, и по кабакам. Я всегда заходила и с порога била по роже вышибалу. Если одолею, свиная ножка и кувшин пива за её счёт. Только два раза меня выкидывали. А один раз помню, так нажралась, что замужлась.

Я усмехнулся. Замужиться — это слово «жениться» шиворот-навыворот.

— Значит, слушайте, просыпаюсь я на полу в каком-то доме, голова с похмелья трещит. Надо мной склонились какие-то люди. И паренёк такой весь ладный и в чём мать родила рядом. Тоже без чувств, зато с бутылкой в руках. Значит, понимаю, что пинать будут, поскольку нашу кузнечиху узнала. И тут я как квакну, мол, руки и сердца вашего сына просить хочу. А в ответ, мол, смотри не передумай, а то челюсть после кузнечного молота год не заживает, и всю жизнь потом шепелявить, никакая волшебница не исправит. Ну, моя челюсть мне дорога, да и кузнечонок недурной собой. На следующий день к алтарю небесной пары, даже приданого не дали. Да и бездна с ним, я и так жизнью довольна.

Урсула ещё много рассказывала, а мы шли и шли.

Один раз что-то упало с неба в траву, а когда я пригляделся, то увидел нечто с крыльями летучей мыши, мордой ящерицы, когтистыми лапами и длинным хвостом с неким подобием плавника на кончике. Я даже загляделся, а тварь в ответ распахнула розовую пасть и зашипела, придавив собой крупного зайца, которым не хотела делиться. А крылья в размахе метра полтора — два будут, как у крупного орла. Само создание не тяжелей десяти килограммов, наверное. У летающих существ всегда вес меньше, чем внешне кажется.

— Это дракон-падун, — пояснила Катарина. — Они южнее чаще встречаются. Здесь им холодно.

Я разглядывал создание до тех пор, пока оно не взлетело, унося добычу. Окрас был интересный, как у земных истребителей. Чешуя на спине буро-зелёная в тёмную полоску, а брюхо и крылья — светло-серые, даже серебристые, как у карася. Такой камуфляж и на фоне неба и в траве спрячет. Зато потом будет что рассказать — живого дракона в естественной среде видел.

Небесная пара уже приближалась к закатной стороне неба, когда запахло водой. А вскоре показалось озеро. В поперечнике оно около ста метров было, и вода в нём действительно красноватая. Наверное, грунтовые воды выносят соединения железа. Во всяком случае оно окружено густым кольцом камышей. И если спуститься полого холма и подойти поближе, видно воды не будет.

— Лага Роха, — с каким-то странным воодушевлением произнесла Лукреция.

— А там рыба сеть? — тут же спросил я, чувствуя, как живот начал прилипать к позвоночнику.

— Караси, пятнистые сомики, брызгуны и многопёры. Но у нас снастей нет, — тоскливо ответила волшебница.

— Девушки, — улыбнулся я, — вы обо мне плохо думаете. Всё есть. Через часик жареной рыбкой будем баловаться.

— А дым? — нахмурилась Катарина. — Он на дюжие мили будет нюхца.

— Так сомиков можно сырыми, — облизнув губы, вставила слово Урсула, на что Катарина облизнулась и вздохнула, волшебница брезгливо поморщилась. — И брызгунов тоже, — продолжила Урсула. — Чуток солью присыпать, и всё. А соль-то есть?

Если честно, я не совсем представлял рыб, о которых они говорили, но если здесь африканские животные, то и рыбы могут быть тоже адаптацией тропических. Даже пиранью карасём обозвать могут, а уж наши переводчики в воду точно не лезли, чтоб пощупать местного карася.

— Запах дыма здесь не удивителен, — произнесла Лукреция. Она шла, вглядываясь в зелёное кольцо, окружающее красноватую воду. По мере того как Небесная Пара приближалась к горизонту, та всё больше начинала походить на кровь. Даже немного жутко — целое озеро крови. Наверняка местные слагают об этом месте легенды и пугают детей чудовищем. А чудовище там водилось, так как датчик начал трещать, и чем ближе, тем сильнее.

Все замолчали и в молчании подошли к озеру. Сразу бросились в глаза давно погасшее свежее кострище, протоптанный сквозь камыши подход к воде и небольшой столбик с резьбой. Все они в сущности повторяли уже виденные руны божеств, но среди них выделялась вполне читаемая надпись «Инфант да Лага Роха». На столб навешаны разноцветные шнуры и бусы со стекляшками и ракушками.

Мои спутницы по очереди прикоснулись к рассохшемуся дереву, а потом вдруг странно переглянулись.

— Я первая! — выкрикнула Урсула и женщины быстро подошли к воде. Там они остановились у самой кромки и опустились на колени. Я подошёл поближе, остановился за их спинами и поглядел на само озеро. Розовая вода оказалась прозрачной, как подкрашенное стекло, и очень чистой. На дне было видно каждую песчинку, каждый стебель камыша, каждого малька, выглядывающего из прибрежных зарослей. А само дно очень пологое, наверняка на середине озера не глубже человеческого роста, но до него идти полсотни метров.

— Может, мне кто-нибудь объяснит, что происходит? — тихо спросил я, понимая, что это какой-то ритуал, но вот какой?