Бабье царство. Дворянки и владение имуществом в России, 1700–1861

Финансовая, а также правовая самостоятельность позволяли русским дворянкам жить раздельно с мужьями и управлять семейными землями в разных губерниях. Княгиня Татьяна Васильевна Юсупова презирала своего второго мужа, но с большим энтузиазмом руководила его имениями. Ее письма к управляющему имением показывают, что она, живя в Петербурге, следила за его деревнями в Романовском уезде и что крестьянам из этих мест случалось обращаться с просьбами к ней лично. «Сегодня явилась ко мне крестьянка из вотчин супруга моего… Псковской губернии… просила меня по слабости здоровья своего выдаче ей вечной отпускной для определения во Псковскую богадельню; я видя ее неспособность к работам… и без родству… прошу вас доложить о сем обстоятельстве князю… и испросить… ея отпускную», — написала она в 1817 г. В другом письме княгиня просит управляющего найти место на одной из фабрик для своей дворовой женщины, которая обучена красить пряжу, «но… без занятии забыв оное значительное рукоделие». Юсупова также сообщала о продаже различной продукции из их имений (так, в июне 1817 г. сумма продаж составила 2001 руб.) и о том, что собрано 7 тыс. руб. оброка^{505}. Очевидно, что супружеские разногласия не мешали князю прибегать к помощи жены ради того, чтобы дела в его обширных владениях шли гладко. Сын Юсуповой от первого брака тоже верил в деловые способности матери и, уезжая за границу, оставил свои поместья, расположенные в четырех губерниях, на ее попечение.

Письма управляющего А. Казначеева к Анне Раевской с 1838 по 1855 г. подтверждают, что супружеские пары не только владели, но иногда и управляли своим имуществом независимо друг от друга. Казначеев подробно пересказывал ход судебных процессов по поводу поместий Раевской, советовался с ней о продаже дома в Симферополе. Любопытно, что в одном из писем он просит Раевскую передать кое-какие известия супругу, «так как муж Ваш не читает моих писем»^{506}.[169] Очевидно, Раевская управляла своим имением, почти не прибегая к помощи мужа, и подобная практика была не такой уж необычной, учитывая склонность дворянских супружеских пар подолгу жить раздельно. Обстоятельства не только не препятствовали женщинам принимать деловые решения и заключать сделки, но и заставляли помещицу самостоятельно заниматься собственными делами.

Руководство работами в поместьях

Независимо от того, как глубоко вникали сами хозяева в дела своих имений, и помещики, и помещицы в значительной мере опирались на управляющих. Это в первую очередь относилось к тем владельцам, чьи имения были разбросаны по разным губерниям. В отличие от традиций землевладения в Западной Европе, в России дворянские поместья редко располагались компактно, и бывало, что помещик никогда не наведывался в некоторые из них. Многие из самых богатых дворян почти круглый год жили в Москве или в Петербурге или делили время между столицей и одним из своих имений. Таким образом, немалая часть занятий делами по имению заключалась не в личном надзоре и руководстве со стороны помещика, а в регулярной переписке со всевозможными приказчиками и встречах с управляющими, которые докладывали владельцам о положении хозяйственных дел.

Авторы мемуаров редко описывали в деталях повседневное руководство поместьями, но архивные материалы позволяют дополнить наши представления о том, что заботило землевладельцев и чем занимались их уполномоченные лица. Уже само изобилие корреспонденции в материалах по имениям свидетельствует о значении регулярных контактов между помещиком и управляющим: для помещика, разбирающегося в делах, не было неважных вопросов. И это относилось даже к богатейшим землевладельцам. В наставлениях царицы Прасковьи Федоровны ее управляющим в Козловском уезде отражены типичные хозяйские заботы. В одном письме за 1717 г. царица велит управляющему прислать к ней в Петербург впавших в немилость старосту и приказчика. В другом послании она пишет, чтобы он получил оброк с мельницы. Прасковья Федоровна вмешивалась и в земельные споры. Ее дочь, царевна Прасковья Ивановна, еще одна крупная землевладелица, требовала от управляющего отчетов в том, сколько дохода принесла продажа зерна в ее имениях, сколько собрано яиц, сколько прибавилось ягнят, гусят и цыплят. Иногда крестьяне обращались к царевне как к своей помещице напрямую: несколько крепостных просили освободить их от уплаты оброка за 1738 г., потому что их дома сгорели^{507}.