Бабло пожаловать! Или крик на суку

А чтобы всерьез понять необходимость нового, каждый должен будет пройти тяжелейший путь. Вначале, думая только об одном, как бы прокормить себя и утолять жажду. Затем, оставшиеся в живых люди, во всей мере осознают насколько важно жить по-иному — во благо другим, чтобы выжить самому. Но тот, кто до последнего станет существовать, как и все это время — с корыстью за выживание, он попросту уничтожит сам себя. Потому что, думая лишь о себе, он не будет искренне заботиться о благе других, что неминуемо станет способствовать гибели в новом зарождающемся мире. Так как ради меркантильности, эти люди будут собираться в сообщества и вести междоусобную борьбу за выживание и за власть с таким же — себе подобным — обществом. А противостояние закончится тогда, когда они неминуемо перебьют друг друга, или, когда одумавшаяся часть людей попросту их покинет.

— Богдан, — обратился Рамсес, перебив пылкие рассуждения того о будущем, — я не знаю, каков будет мир и что нас ждет, но факт заключается в том, что жизнь мне спасал Дэвис. Не ты, — он усмехнулся, — не Алика, а Дэвис. Он даже от киллера заслонил меня своим телом. Ладно, Богдан, что тут говорить? В общем, я остаюсь с ним.

— Говоришь загадками! Еще и прям аж взрыднуть хотца.

— Для тебя загадками и вполне понятно, что тебе смешно. Тут главное для меня — я все понимаю.

Богдан махнул рукой.

— Кто такой Дэвис?

— Для тебя это не важно.

— А, это тот, который с СД — синдромом Дауна, — потешался Богдан.

— Нет. Не тот с СД. А просто Дэвис, который без корысти ради, спасает мне жизнь и уж от него-то мне не стоит ждать подлости в будущем.

— Типа, как от меня?

— Типа, да, как от тебя. И тогда, когда ты трахал мою подругу, конечно же, заботясь обо мне, и теперь, с заботой обо мне, ты приглашаешь меня с вами закрыться в резервуаре от всего мира, чтобы потом ты поимел себе выгоду за счет моих мозгов…

— Что? — неистово завопил Богдан. — Самым умным себя считаешь! Что ты о себе возомнил?

— А то, — жестко ответил Рамсес. — Думаешь, я не способен на многое, кроме, как анализировать и просто зарабатывать деньги? Допустим, ты думал, я не смогу понять элементарного, когда ты занимался махинациями по черному маклерству? Ошибаешься. В тот же вечер, как мы с тобой проделали самую первую проводку денег, я засел за компьютер и все обмозговал. Тогда же я абсолютно все понял, правда, в той части, что делали мы с тобой. А вот для чего мы это делали, я понял только что. Деньги шли в части твоего отца на строительство «отдаленной территории для избранных». Руководство нашей компании, конечно, было в курсе?

— Конечно! Но также, конечно, в курсе были только избранные в нашей фирме.

Теперь они орали оба!

— Ну, конечно! А молчал я по этому поводу, в смысле не говорил другим и лишь продолжал помогать тебе в выводе бешенного количества капитала по черным схемам, только потому, что хотел продвинуться по служебной лестнице за счет тебя, точнее, твоего отца.

— Господи, Рамсес, тебя бы даже косвенно не подпустили, как всех остальных в нашей компании, к информации по выводу денег, если бы учредители не были в курсе, что я веду переговоры с отцом по поводу тебя и ты реально поедешь со мной!

Последнее было чистой правдой. Рамсес лишь предполагал, что может скрываться за черными схемами перемещения капитала, но не более того. Помогал же он бывшему другу только лишь потому, что догадывался, все это необходимо отцу Богдана (сын на такое был просто не способен). А, если дело обстояло именно так, как предполагал Рамсес, то, в случае надобности, это бы ему зачлось. Такова была реальная ситуация, но сейчас им двигало другое — желание хоть каким-то образом отомстить Богдану и разозлить того посильней. Рамсес продолжал орать:

— Думаешь, Богдан, я бы и так не догадался о многом? Думаешь, я Божий Ангел и на многое не способен? Что мне мешает так же собрать информацию, как я это делаю для своих отчетов трейдера? Ничего! И в то утро, когда тебя якобы похитили, я залез в твою переписку и нашел там много интересного. Помнишь, ты оставил после себя компьютер включенным?

— Надо же, — неожиданно очень тихо сказал Богдан, — не зря я переживал за почту. Значит, все же, это не я погасил почтовые окна. Компьютер-то я только что забрал, до того, как приехать к тебе… — размышлял Богдан.

— Почтовое окно закрыл я, — теперь тоже спокойно говорил Рамсес, — когда начитался.

— И долго ты знакомился с моей перепиской?

— Дурак, что не долго. Думал, пора сваливать, раз тебя похитили.

Богдан о чем-то думал.

— Значит, и ты — не Божий Ангел? — кратко резюмировал он.