– Подзаработать хочешь по профилю?
– Не убий, да? – вымученно спросила она.
– Ты догадливая, – улыбаюсь, так как по факту она уже согласилась, а мне еще ее товарок вызывать.
Когда с призывами было окончено, погрузил всех в купленную телегу и двинулся в сторону лагеря. План все больше реализовывался.
Нириш в свое время много повидал идиотов, но тот, что стоял перед ним сейчас, вводил его в легкий ступор. Это же надо вылезти перед патрулем буквально из ниоткуда. И как вылезти? Скачет их отряд, патрулирует, и тут выходит этот чудик и говорит: «Бабы нужны?» Он что, совсем дурак? Тут пограничье, люди гибнут, и он с таким вопросом. Куда уж более подозрительно? Как не пристрелили на рефлексах, он понять не мог. Вот сейчас вернется посланный проверить солдат, и будет решаться судьба этого дурачка.
– Командир! – подбежал посланный на разведку солдат. – Он не врет, командир. Там целый фургон баб. Да еще каких баб.
– Так, – Нислав повернулся к дурачку. – Давай еще раз. Куда ты идешь?
– Повторяю, я иду в лагерь, везу мотыльков. Там всяко баб на всех не хватает, а жалованье солдатам девать-то надо куда-то?
– Откуда идешь?
– Так с ближайшего города и иду, вот фургон купил, девок посадил и к вам.
Нислав взглянул на прикрепленного мага и, дождавшись его кивка, продолжил:
– Хорошо, собирайся. Пойдешь с нами, пусть в лагере с тобой решают, что делать. Первый раз слышу, чтоб баб к солдатам возили. Обычно армии выделяли обоз мотыльков.
Идиот ушел к своему фургону, залез на козлы и двинулся вслед за отрядом Нислава. Вот только Нириша не покидало чувство, что бабы странные какие-то.
До лагеря добрались без происшествий, при этом идиота сначала подняли на смех патрульные, но, заглянув в фургон, даже пожали тому руку. Отчего тот был горд собой. Только вот Нириш понимал, что платить этому дураку за баб никто не будет. Подумаешь, еще один потеряется в приграничье. А бабы? А баб вроде как спасут из плена, а по факту будут они принадлежать капитану. Мало ли в гарнизоне невольников?
До места добрались без проблем. Самым слабым звеном плана было проникновение в сам лагерь. Могли и пристрелить, а так сработало ошеломление от моего предложения. А потом в компании патруля добраться до гарнизона и под веселый смех солдатни на полном серьезе говорить, что привез мотыльков для заработка. И даже готов поменять старых мотыльков на новых.
После такого предложения даже капитан прятал улыбку за кубком вина. И предложил погостить в лагере, при этом сказал, что первым попробует товар. Первым так первым. Хех. Далее меня проводили в отдельный шатер. Ну, что ж, воспользуемся гостеприимством и поспим, тем более далее в дело вступают мои «мотыльки».
Утром лагерь гудел. Не так сильно, как мог бы, но выяснить, что же произошло, мне все же удалось. Оказывается, приписанные к гарнизону церковники уловили всплеск некромантии, и предпринимались меры. Ну, что ж, план вошел в активную фазу.
Ближе к обеду в лагерь прибыл посыльный, и вот тут началась настоящая суета. Да вот беда, руководство провело бурную ночь и особо не реагировало на все потуги младшего состава. Да и большинство гарнизона было в таком же состоянии. Много ли надо суккубе времени на человека?
В итоге церковники похватали тех, кто не участвовал в оргии, и выдвинулись скорым маршем в сторону городка, что приютил меня на время. А вот теперь моя очередь действовать.
Они опять сидели в выделенной им комнате. Выходить не хотелось, опять начнутся приставания и не нужное никому внимание. Да и вниманием это не назовешь, нет той легкости общения, как с Антоном, нет его ироничного взгляда, который видел тебя насквозь, и всех тех шуток, что он выдавал. А еще не было той уверенности, что исходила от него. Вот уже почти три недели как Антон пропал.
Первую неделю они не верили, не смогли поверить и вели себя так, будто он сейчас вернется. Но время шло, и с каждым днем в глазах зарождался страх. Вторую неделю они надеялись, верили и ждали, что вот-вот… Но все было тщетно, он не пришел.
И вот третья неделя, надежда еще есть, но она минимальна, все понимают, что скорей всего они его потеряли. Мия второй день ревет в подушку, прерываясь только когда спит. Дири отказалась выходить из комнаты даже на ежедневные построения гарнизона. Умудрилась даже пару дуэлей организовать, пока Танко Скреп не запретил вообще дуэли с ними. А девушкам очень хотелось начистить некоторые улыбающиеся рожи. В парочке Твикс наметился разлад, эльфийка с каждым днем становилась все серей, а Ванси более нервозной. Вилье ушла в себя и просто ни с кем не говорила. А Сайа, она просто каждый день смотрела в окно, молча наблюдая за степью.