Бабник (ЛП)

Это плохо закончится.

Секс изменит нас.

Я разобью ее сердце.

Следуя логике, мне нужно остановиться.

Я попытался выйти из нее, но лиса сцепила ноги у меня за спиной, повергая в самый совершенный ад, когда-либо испытываемый мной. Жар ее упругих стенок сжимал меня, обещая сладкую смерть, а затем отпускал, чтобы вновь затянуть в себя. И, заглянув ей в лицо, я понял, что она делала это нарочно. Сжимая и отпуская, сжимая и отпуская, задавая ритм, нереально заводивший меня. Освобождаясь… вдавливаясь… туже… Выходя. Туда и обратно. Я пересек точку невозврата, больше не мог рационально мыслить в этом чистом удовольствии.

Поэтому я остался.

Пытался контролировать происходящее.

Но у секса есть свойство — невозможно сдерживать себя, когда ты с кем-то, к кому есть чувства.

Она застонала.

Мы встретились глазами.

Я толкнулся сильнее.

Она застонала громче.

Ее губы приоткрылись.

Я овладел ее ртом, мое тело врезалось в нее грубыми толчками. Сжимая в руках попку, я поцеловал Эвери, набрасываясь на ее рот, чтобы убедиться, что она никогда не забудет — это я рядом, мы вместе.

— Торн…

Я отстранился, сжав зубы в попытке продлить момент. Думаете, учитывая мой большой опыт, это должно быть просто?

Но когда ты с правильной женщиной, все по-другому, ты ничего не можешь сделать.

Последний толчок, и она впилась ногтями мне в спину и прокричала мое имя так громко, что соседи наверняка будут жаловаться.

Оргазм взорвался во мне с именем Эвери Блэк на губах. Я опустил голову и прижался к ее губам, проглатывая ее крики, пока она пульсировала вокруг меня.

Сердце никогда не станет прежним.

Потому что когда мы разомкнули объятия, то, могу поклясться, я видел, как она достала все еще бьющийся сосуд из моей груди и держала его в своих ладонях.

Без нее я чувствовал себя пустым.

А может и всегда таким был.

Момент разрушился, когда она разразилась слезами.

Я все еще был внутри нее.

А она плакала.

— Я сделал тебе больно? — я старался прозвучать заботливо, а не испуганно от мысли, что мог физически навредить ей.

В ответ она затрясла головой и заплакала сильнее. Слезы лились по щекам к опухшим губам, и, черт побери, знаю, что это ужасно, но могла ли она при этом выглядеть еще прекраснее?

— Эвери, ты должна мне помочь. Я не знаю, как все исправить, если ты не расскажешь, что случилось. — Я вытер слезы большими пальцами и подождал.

Она всхлипнула.

— Мне бы хотелось, чтобы ты прямо сейчас вел себя как придурок.

Да ладно, она реально думала, что я смогу снова оскорблять ее?

— Я все еще в тебе. У нас только что был секс, — медленно произнес я. Невероятный, крышесносный, который я до потери пульса хочу повторить снова. — И ты хочешь, чтобы я… обидел тебя?

Она быстро кивнула и ударила кулаком по матрацу.

— Дьявол, Торн! — ее глаза расширились. — Оскорби меня!

— Ты… эмм… — я кашлянул, — коротышка?

Эвери щелкнула меня по соску.

— Эй! — я шлепнул ее по руке. — Что за чертов посткоитальный ритуал?

Усмехнувшись, она пожала плечами.

— Просто мне нужно напоминание.

— Напоминание, — повторил я, — того, как причинить мне боль?

— Нет, — ее взгляд прояснился. — Что я ничем не отличаюсь.

— Забавная игра, малышка Эвери, правда, говорить загадками, а потом ударять меня каждый раз, когда я поступаю так, как ты просишь…

— Не важно, — она отмахнулась от меня. — Кстати, ты довольно тяжелый.

— Это называется мышцы, — я закатил глаза, вышел из нее и откинулся на перьевую подушку. Я засунул руки под голову, дабы удержаться от соблазна схватить ее снова и попросить о втором раунде.

Попросить.

С каких пор я вообще спрашиваю?

— Торн?

— М-м?

Эвери подобралась ко мне, положив голову на сгиб руки, а ладонь на грудь.

— Сделаешь мне одолжение?

— В зависимости от того, скажешь ли ты мне, почему плакала?

— Я девочка.

— Женщина, — поправил я. — Так о каком одолжении идет речь?

— Мы можем съесть стейки в постели?

— Вместо стола? — я не сдержал улыбку. — О, я понимаю, тебе нравится мясо в постели.

Подушка ударила меня по лицу, один раз, второй.

Смеясь, я схватил ее и запустил ей в голову.

Она ругнулась.

— ТОРН!

— Ага. Знаешь, сколько раз ты кричала мое имя во время…

Подушка меня заткнула, и я обнаружил, что меня душит соблазнительная лисичка, которая меньше пяти минут назад рыдала в моих объятиях.

Такой она мне нравилась больше.

— Пытаешься избить? — расхохотался я. — Прекрати так ерзать, если не хочешь оказаться привязанной к кровати, Эвери.

Ее глаза загорелись.

Я застонал.

— Что? — она повела плечом и бросила смущенный взгляд. — Готова поспорить, ты хорошо вяжешь узлы.

— Хм, может, сначала поедим стейки? — Я был почти готов молить о ее теле, когда она спрыгнула с кровати и схватила мою рубашку с пола.

— Согласна с такими условиями.

Я быстро избавился от презерватива и упаковки, надел трусы и заметил, как она уставилась на меня с отвисшей челюстью.

— Эвери? — я щелкнул пальцами перед ее носом. — Стейк?

Ее взгляд не отрывался от члена.

— Так бы и съела тебя. — А потом медленно подняла глаза и подмигнула. — Но сначала стейк.

— Дразнишься, — я потянулся к ней.