Бабник (ЛП)

То, как его губы ласкали мое тело, как он держал меня, говорило, что происходящее между нами гораздо больше того, что у него было с другими девушками.

Так ли он относился к каждой из них?

С трепетным благоговением.

Потому что это может вызвать зависимость — его прикосновения были ни на что не похожи. Знаете, плохо, когда кто-то трогает тебя так, что ты меняешь представление о себе. Я больше не была юной неопытной девчонкой, с которой он вырос.

В руках Лукаса Торна я, Эвери Блэк, превратилась в женщину.

— Ты дрожишь. — Его губы покусывали мои, а потом он отступил и стянул через голову рубашку.

Я втянула воздух.

— Можешь еще раз так сделать? Только медленнее.

Его рот растянулся в широкую высокомерную улыбку.

— Все зависит от тебя. В следующий раз будешь громче стонать?

— Леди не стонут, а если вдруг такое случится, то настоящий джентльмен этого не заметит. — Губы мои шевелились, но глаза застыли на его нереальном торсе.

— Хорошие новости, — произнес он, делая шаг ко мне. — Я не джентльмен.

— Хорошие новости, — повторила я, голос прозвучал неестественно и нервно, когда Лукас очень медленно скользнул рукой к затылку и прижал меня к своему разгоряченному мускулистому телу.

Со стоном я прижалась губами к его груди.

— Могу немного тут потусоваться.

Я чувствовала ртом его смех и возненавидела то, как приятно на меня действовали его вибрации. Ненавидела, как из-за них ускорялось биение сердца, и как тепло разливалось с головы до пят, когда его хватка усилилась. Я все это ненавидела.

Но нет.

— Знаешь, это, должно быть, самое медленное соблазнение, — проворчал он. — Я годы ждал, чтобы увидеть тебя без одежды, но ты чуть сознание не потеряла, когда я только снял рубашку.

— Годы? — я навострила уши и ждала подробностей, пока его руки скользили по моей спине, нащупав молнию и потянув ее вниз.

— Годы, — повторил он. — Годы.

— Ты сказал это дважды, нет, трижды.

Лукас стянул платье и холодный воздух коснулся спины. Он отошел на шаг и выругался:

— Ох, Эвери, сколько всего я собираюсь с тобой сделать.

Я сглотнула.

Его глаза, словно по выключателю, потемнели. Я была на его территории, где правил он, а я понятия не имела, как вести себя.

Последний мой секс оказался не таким уж классным.

Он был спешным, словно в тумане.

Грязным.

Неловким.

Унизительным.

Я ушла в одном носке.

— Скажешь, если станет больно, — предупредил он, его голос был на грани, словно он собирался накинуться или что-то вроде того. А потом, нехорошо ухмыльнувшись, он бросился ко мне, схватил за бедра и перебросил дальше на кровать.

Как чертов супермен.

Я бы хотела сказать, что грубое обращение ужасно. Лукас Торн, эй, ты плох в постели — что ж, смогу составить список покупок, пока он делает свои мужские дела.

Неа.

Ложь.

Я разок дернулась.

— Не двигайся.

Облизнув губы, я завороженно смотрела, как черные слаксы падают на пол.

А черные боксеры выглядели на нем слишком сексуально. Но это и не удивительно.

Он наклонил голову и провел рукой по моей ноге, стягивая трусики и бросая их на пол. Под платье лифчик не предполагался, и потому теперь я была обнажена.

Мы в чем-то поторопились?

По типу — слушай, а давай разденемся, займемся сексом, а потом будем неловко смотреть друг на друга?

Он не торопился.

Его рука снова скользнула по ноге, а затем мужчина закинул ее себе на плечо и сверкнул нахальной ухмылкой.

— Ты великолепна.

Я собиралась возразить, но потеряла голос.

Наши взгляды встретились.

И я чуть не отключилась, когда он опустил голову. Поняв, что он собирается поцеловать меня, я открыла рот и закричала:

— Торн! Совершенно не обязательно… — Слова. Я их все растеряла, когда он прижал губы к моему центру и провел языком. По телу пробегали волны жара, с каждым разом становясь все жарче и жарче, пока он творил магию, которой смертные с пенисами никогда не должны владеть! Я нечаянно стукнула его по голове, пользуясь возможностью схватить его за волосы.

В этот момент я опасалась за свою жизнь, стараясь не потерять рассудок, пока он пожирал каждый мой дюйм, словно я была его любимой маркой шоколада.

Он приподнял голову.

— Ты что-то говорила?

— Ничего, — вздохнула я, жаждая больше того, что он только что делал. — Совершенно ничего. Я молчу как немая. — Отпустив волосы, я втянула воздух, когда он поймал мой взгляд.

— Что ж, мы оба не хотим разговаривать. — И снова исчез.

Мышцы содрогались и сжимались. Он добавил пальцы, пока я не ощутила настолько сильное напряжение, что, думала, взорвусь. По венам бежал огонь и концентрировался в той точке, где язык и пальцы работали в унисон. Комната затуманилась, и мне казалось, что я забыла, как дышать. Я захлебнулась воздухом, а руки и ноги онемели от напряжения. Это Лукас Торн со мной сделал? Он доводил женщин в спальне до инсульта?

Я снова отпустила его голову, когда пожар обрушился на мое женское естество и заполыхал внутри. Я закричала:

— ТОРН!