Бабник

Шоссе М4 проносилось мимо, мы с Максом хихикали на заднем сиденье, как парочка подростков, а Винс время от времени неодобрительно покачивал головой. У Тонтона мы свернули с М4, и я принялась изучать дорожные атласы. На полпути к Майнхеду я попросила Винса свернуть на одну из дорог, ведущих в Эксмур.

– Я не очень хорошо знаю дорогу, – сказала я, рассматривая карту, – но, как только мы повернем на Саймонбат, все будет нормально.

Мы ехали по узким дорогам без указателей, мимо крытых соломой коттеджей и высоких живых изгородей, на которые Макс смотрел с благоговением.

– Это потрясающе, – сказал он.

– Самое лучшее еще впереди, – заметила я. – Винс, по-моему, здесь нужно повернуть налево, тогда после поворота направо мы попадем на главное шоссе.

Мы еще немного покрутились, и перед нами появилась дорога, ведущая прямо в сердце Эксмура.

– Какая красота! – сказал Макс. – Останови машину.

Он выскочил из автомобиля и начал восторженно осматриваться.

– Просто невероятно, – сказал он наконец.

Я набрала полные легкие свежего эксмурского воздуха. Солнце светило прямо на нас, голубое небо украшали редкие, словно нарисованные, белые облачка. Зелень и пурпур вереска простирались вокруг нас в бесконечность. Это было похоже на сказку.

– Мы можем дальше пойти пешком? – спросил Макс.

– Зависит от того, куда мы хотим прийти. Это огромная вересковая пустошь.

– Но на этот холм мы можем подняться?

– Можно попробовать.

– Ты пойдешь с нами, Винс?

– Нет, я тут разомну ноги. Я не люблю ходить пешком, – ответил Винс, обрадованный возможности отдохнуть от нас. – Я останусь здесь, у машины, сэр, если вы не против. Я поставлю ее немного дальше у ворот, чтобы убрать ее с дороги.

Но мы с Максом уже шли по полю. Вереск был выше колен, но мы заметили немного дальше темную полосу тропы и направились туда.

– Здесь замечательно, – сказал Макс. – Ты часто сюда приезжаешь?

– Не так часто, как хотела бы. Я бы с радостью уехала из Лондона и жила здесь, но тут нет никаких перспектив в смысле работы.

– Именно здесь я бы поселился, если бы жил в Англии, – согласился со мной Макс.

Мы шли и шли, пока не достигли вершины холма. Там мы уселись на камень и впитывали все это великолепие, гордясь тем, что догадались взобраться сюда. Мы чувствовали себя как школьники, прогуливающие уроки.

Вокруг не было ни одного человека. Только пара овец паслась вдалеке. Какая-то птица – мы дружно решили, что это ястреб, – описывала круги высоко в небе. Было так спокойно и тихо, словно мы остались на земле только вдвоем.

Настоящий рай.

– Теперь, когда мы с тобой остались наедине, – сказал Макс, – ты должна рассказать мне все секреты Натали. Правда, что она была в школе страшно некрасивой, прыщавой девицей в очках?

– Хотела бы я, чтобы так было! – засмеялась я. – Но она была точно такой же, как сейчас. Не думаю, что я видела у Натали за всю жизнь хотя бы один прыщик. Иногда она делала вид, что это так, просто чтобы быть как все, но мы ей не верили. Почти год она носила скобки на зубах, но ей это даже шло.

– Держу пари, вы с ней постоянно спорили из-за парней.

По его дразнящему тону я поняла, что Натали не рассказала ему всю историю с Ричардом. Что ж, не было смысла касаться этого сейчас.

– Один или два раза, – улыбнулась я. – Но никакой конкуренции на самом деле и в помине не было. Все были влюблены в Натали. Она всегда могла без особых стараний получить любого. Но мы были тогда еще детьми и не заводили серьезных отношений.

– А ты? Ты тоже могла получить любого, кого хотела?

Приближающийся стук копыт спас меня от ответа на этот вопрос: за нами появились два всадника, и мы поспешно отскочили, чтобы убраться с тропы.

– Спасибо! – прокричали они, удаляясь.

– Спасибо, что привезла меня сюда. Я даже не представлял, что может существовать что-то подобное, – сказал Макс. – Это самый лучший момент во всей поездке.

– Не за что, – ответила я.

Здорово, что мы сюда приехали, и Макс – отличная компания. Я была так счастлива, что мы с Натали снова будем дружить. А значит, мы с Максом тоже станем друзьями, и отлично, что у нас возникла эта возможность получше узнать друг друга.

Я достала фотоаппарат и сняла Макса в центре вересковой пустоши на черно-белую пленку, чтобы передать контрастность ландшафта. Макс совершенно не стеснялся камеры. Он смотрел прямо в объектив, как будто это он снимал меня, а не я его.

– А можно где-нибудь здесь пообедать? – спросил он.

– Я знаю очень неплохое место, – сказала я, и мы пошли вниз по дорожке обратно к машине, в которой дремал Винс.

Я повела их в маленькую закусочную в Эксфорде и заказала рыбу, картофель и горошек для всех и коку для Винса. А потом попросила Макса взять мне лагер[5] и хохотала, слушая, как он пытается выговорить это со своим американским акцентом.

– Я должен позвонить Натали и рассказать ей, что я ем рыбу с картошкой в Эксмуре, – сказал Макс.

Он достал свой сотовый телефон и нажал несколько кнопок, но ничего не случилось.

– Это американский телефон? – спросила я у него.

– Нет, английский. Компания взяла их для нас в аренду на время съемок, но он не работает.