Бабник

– Позавтракаешь? – предложил Макс, выходя из машины.

Он подошел к столу и положил пару круассанов и банан на бумажную тарелку.

– Хочу посмотреть, как там Натали, – сказал Макс. – Пойдешь со мной поздороваться?

– Нет, я выпью кофе, – ответила я. – Передай от меня привет.

Макс отошел к одному из фургонов, на окне которого висела табличка «Вики Фокс». Именно так звали героиню, которую играла Натали. Я налила себе чашку кофе и, стоя на парковке, пила его – как мне казалось – в непринужденной манере. Никто не обращал на меня внимания. Высокий лысый мужчина продавал какие-то лохматые куртки прямо из багажника своего автомобиля. Мне было слышно, как он объясняет парню из съемочной группы:

– Всего пятнадцать фунтов. Знаете, сколько это стоит в магазине?

Хорошо бы Макс поскорее вернулся. Ко мне подошла мрачная блондинка с серьгой в ухе и уоки-токи.

– Ты подруга Макса? – спросила она.

– Нет, я подруга Натали. Мы вместе учились в школе. – Я почувствовала, что краснею.

– Да нет! Я спрашиваю, Макс тебя привел на съемки? – Она произносила слова так вяло, как будто вот-вот заснет.

– А! Да.

– Тогда распишись здесь.

Она дала мне бумаги – что-то вроде контракта или соглашения, – и я, не читая, нацарапала свою фамилию. Я вполне могла пожертвовать почку Стивену Спилбергу. Блондинка взяла себе верхний листок и оставила мне копию.

– Теперь иди в гардеробную, пусть они на тебя посмотрят.

– Хорошо. Куда идти?

– Вот туда, – показала она. – Фургон с надписью «Гардеробная».

– Ладно. Спасибо. Вообще-то меня зовут Линди.

Но она уже отошла, чтобы поговорить с кем-то еще. Тут я увидела Макса, выходящего из фургона Натали. Наконец-то!

– Как там Натали? – спросила я.

– Ее там нет, – ответил Макс. – Наверное, уже ушла на съемки. Но телевизор был включен, и я увлекся. По четвертому каналу шло шоу «Большой завтрак».

А я в это время стояла тут одна, ничего себе!

– Нам нужно сейчас пойти в гардеробную, – сказала я ему.

В гардеробном фургоне фотографировали на «Полароид» женщину средних лет, изнемогающую от жары в твидовом пальто.

– Привет, Макс, – сказал парнишка с бритой головой, на его шее на ленте болтались ножницы. – Ты будешь внутри кафе? Твоя одежда вполне сойдет. Мы не одеваем массовку.

– О, черт! – расстроился Макс. – Я хотел бы одеться пиратом.

– Может быть, ты лучше наденешь шляпу, чтобы тебя не узнавали?

Я слегка удивилась. Неужели Макс такой знаменитый? Парень дал Максу легкую серую летнюю шляпу от «Кангол».

– Примерь эту.

– Как ты считаешь, – спросил меня Макс, – я похож на папу Пуффа?

– Ты похож на дедушку Пуффа, – хихикнула я.

– А что насчет Линди? Она будет в той же сцене.

Парень с ножницами осмотрел меня с ног до головы. Я заметила, что у нас с ним одинаковые брюки.

– Сойдет, – выдал он приговор. – Но тебя нет в моем списке.

– Если меня кто-нибудь будет искать, скажи, что я со своими близкими, – попросил парня Макс, когда мы уходили. – Ты понимаешь, что это значит? – спросил он у меня.

– Понятия не имею, – ответила я.

– Я тоже.

В гримировочном фургоне на стульях сидели парень и девушка, упакованные в черную кожу, на ногах – индейские мокасины. Гримерши красили им губы черной помадой.

– Привет, Макс, – сказала одна из гримерш, наверное испанка или итальянка, судя по смуглой коже, длинной гриве блестящих иссиня-черных волос, огромным выразительным глазам и полным губам. Черные кожаные брюки обрисовывали все мускулы танцовщицы. – Я видела твою фамилию в списке. Ты сегодня с нами работаешь?

– Изабелла! Ты сегодня очень аппетитно выглядишь, – сказал Макс и поцеловал ее в щеку. – Привет, Ивонна, – сказал он другой гримерше – довольно полной женщине с нездоровой кожей – и тоже поцеловал ее.

Надо же! Он целует всех подряд. Для него это ничего не значит.

– Это Линди, – объявил им Макс. – Она сегодня будет моей подружкой.

Изабелла вместо приветствия подняла брови.

– Привет, – улыбнулась я и слегка помахала рукой. – Я старая подруга Натали. Не обращайте на него внимания.

– Я закончила. Можешь идти, – сказала Изабелла парню в оранжевых мокасинах. Затем она повернулась к нам с Максом спиной и спросила: – С кого начнем?

– Иди ты, Макс, – сказала я ему.

По непонятной причине мне не хотелось, чтобы его лица касалась эта знойная испанка, хотя я и говорила себе, что это глупо. Мне-то какая разница?

Макс сел и закрыл глаза. Изабелла сунула несколько салфеток ему за воротник, окунула губку в какую-то коричневую смесь и принялась наносить ее на лицо Макса. Он сидел с выражением блаженства на лице. Я заставляла себя улыбаться, чтобы показать, как непринужденно себя чувствую. Ну как обычно делаешь на вечеринке, когда вдруг понимаешь, что там не оказалось ни одного знакомого.

– Все, – сказала Ивонна, и девушка-панк встала, чтобы уйти. – Твоя очередь, Линди, да?

Я села, стараясь не смотреть на отражение Макса и Изабеллы в зеркале передо мной. Довольно быстро выяснилось, что это невозможно. Пришлось мне закрыть глаза.

– Ты уже накладывала тон? – спросила Ивонна.

– Только увлажняющий крем.