Бабочка для Украины

— Угадали — представление на капитана уже ушло наверх. Но вернемся к Вашему званию, — Колесниченко вцепился в собеседника мертвой хваткой.

— Сейчас у меня никаких званий, регалий и прочего…

— Значит, наши выводы верны? Вы — не отсюда?

Филькенштейн стер улыбку с лица и посмотрел на Колесниченко очень внимательно.

— А Вы готовы, будущий капитан, к тому, что я Вам сейчас скажу?

— Если Вы мне сейчас скажите, что Вы, Михаил Филькенштейн, из будущего, то я не буду набирать "03" и вызывать санитаров. Так что можете быть со мной откровенны.

— Надо же… Какая оперативность. Остается только спросить — а откуда такая осведомленность? — Филькенштейн был уже совершенно серьезен.

Колесниченко немного помолчал, а потом как бы нехотя, тихонько сказал, глядя подростку прямо в глаза:

— Миша, ты у нас не один такой. И кроме тебя у нас есть твои, так сказать… попутчики. Из вашего времени.

Этого Филькенштейн совсем не ожидал. Его лицо изменилось, он встал и в задумчивости отошел к окну. Потом повернулся и дрогнувшим голосом спросил:

— Я на все согласен. Сразу. На сотрудничество, подписку, на дачу любых показаний. Но у меня одно условие!

— Какое? — Колесниченко был удивлен, но не подал виду.

— Я должен спасти одного очень близкого мне человека… человечка… И убить некоторых тварей. Вы мне даете лицензию на их устранение, я вам — все что захотите. Только так! Я, Миша Филькенштейн, по прозвищу Филин, вор-рецидивист, катала со стажем, инструктор израильской спецслужбы по боевой подготовке — я вам нужен. А вы нужны мне! Один я не смогу ничего сделать, рано или поздно меня задавят. Но если за моей спиной встанет Контора… Короче, свои условия я озвучил. Я так понимаю, Вы не имеете право принимать самостоятельные решения, так что время у Вас, будущий капитан, есть. Я думаю, что-то таки произошло и в том, и в этом мире, раз, как Вы сказали, что не один я такой сюда свалился…

Колесниченко помолчал, переваривая информацию.

— Вы правы. Я должен передать Ваши условия руководству. Но это — всего лишь несколько звонков по телефону. Поэтому через два часа мы встречаемся… Ну, давайте будем банальными — у Дюка. А там и ресторанчик какой найдется… Впрочем, Вы — одессит, Вам и карты в руки. Мда, про карты сказал, не подумав… Ваше прошлое… Но сперва один вопрос. Что за систему боя Вы использовали в драках? Что это за техника?

Филькенштейн удивленно посмотрел на Сергея.

— Надо же… На кону стоит судьба огромной страны, речь идет о разрешении на убийства, а он мне про технику боя…

Он немного помолчал. Потом все же ответил.

— Этот стиль рукопашного боя называется "крав-мага", создан в Израиле и этому обучают израильские спецподразделения, в том числе полицейские и армейские. Крав-мага направлена на уничтожение противника любым доступным способом, поэтому спортивного единоборства в таком стиле нет и не будет. Но сейчас этот вид борьбы еще не создан. Так что, если вас и это интересует, я смогу кое-чему ваших людей научить…

Он снова помолчал. Потом все же сказал то, чего Колесниченко совершенно не ожидал.

— Если понадобиться, я научу их убивать. И сам могу это делать, если будет нужно…

Глава восемнадцатая. "Альфа" и "Омега"

Есть такое понятие — "точка бифуркации". То есть, точка невозврата. Место, откуда уже нельзя вернуться назад, когда невозможно что-то исправить, что-то вернуть, что-то изменить. "Точка бифуркации" — понятие, скорее, техническое, оно обозначает тот краткий момент в некой системе, когда она может изменить режим работы либо в одну, либо в другую сторону. И после этого возврата к прошлому уже нет — потому что ситуация станет либо одной, либо другой. Если рассматривать этот термин с точки зрения психологии — это момент, когда человек легко может что-то сделать, или не сделать. Причем, в этой точке человек находится в некоем шатком равновесии и малейшее подталкивание в нужную сторону дает нужный эффект. Но если этот момент пропущен — все, проехали, точка невозврата пройдена. И можно ругаться, рвать на себе волосы, пытаться все начать сначала, но тщетно — нужного результата уже не будет.

Мы часто в жизни проходим такие точки. Все наши судьбы, так или иначе, зависят от того, подтолкнет ли нас кто-то или что-то в нужный момент в нужном направлении или же мы покатимся не в ту сторону? А ведь не только человек проходит такие вот "точки бифуркации". Пожалуй, все человечество их проходит.

Или не проходит…

Ростов, год 1976, 31 декабря