Бабочка и Хаос (СИ)

- Да знаю я, - недовольно пробурчал Годжо. - Нужно спрятать ее хотя бы на первое время… Ты ведь никому не скажешь, что она здесь?

- Ты же знаешь, я - могила, - подмигнула ему девушка, но тут же заметила по лицу шамана, что это сравнение пришлось ему не по душе.

Сатору прикрыл за собой дверь, бросив последний мимолетный взгляд на Хироми, и вышел в коридор. Он замер на месте и с силой сжал кулаки, проклиная свою беспечность. Ее не должно было оказаться на том кладбище. Он так хотел уберечь девушку, но в итоге направил ее прямо в ловушку к Сугуру. Ему следовало заняться Шуичи Камо самому. Ему вообще следовало сделать многое иначе…

Вдруг Сатору понял, что он здесь не один. На скамейке, склонив голову и обхватив ее руками, сидел Сэки. Услышав посторонний шум, парень встрепенулся, показав свое серое осунувшееся лицо. Он не знал, куда ему спрятаться от преследующего его чувства вины и страха.

- Не стоит так убиваться, Хизэо, - спокойно сказал ему Сатору. - Иди лучше отдыхать. На Хякки яко еще пригодится твоя помощь.

- Годжо-сан… Простите! Это моя вина, - глухо пробормотал парень. - Я уснул в машине и не успел позвонить вовремя. Я готов понести любое наказание…

- Я уже сказал тебе, что нужно сделать, - раздраженно сказал шаман. - Так и собираешься сидеть тут весь день? Твое самобичевание все равно ничем не поможет. Лучше набирайся сил. Хякки яко уже завтра.

Сатору всерьез не злился на Сэки, но все-таки сейчас было не лучшее время, чтобы расслабляться. Он понимал, что если уж с самого начала что-то одно пошло не по плану, то стоит быть готовым к целой лавине проблем. Ожидание неизбежного утомило всех, и ценой этого являлись ошибки, последствия которых могли серьезно повлиять на исход битвы.

«Возможно, стоило убедить старейшин использовать силу Юта. Но теперь они точно не пойдут мне навстречу…» - рассуждал шаман.

Годжо направился к главному корпусу Магической школы, но не успел пройти и половины пути, как заметил, что ему навстречу бежит Ичиджи.

- Годжо-сан, мы уже везде Вас обыскались! - взволнованно воскликнул тот. - Шаманы айну прибыли в Токио и готовы выступить вместе с нами завтра для защиты Синдзюку.

- Отлично, - улыбнулся Сатору. - Ты же позаботился о том, чтобы их разместить здесь?

- Конечно! - кивнул Ичиджи. - Могу я еще что-то сделать для Вас?

Годжо задумался. Все сотрудники явно были на взводе и пытались найти себе хоть какое-то полезное применение. Стоило придумать занятие и для Ичиджи, чтобы он смог отвлечься от этого гнетущего состояния.

- Знаешь, у меня есть задание лично для тебя, Ичиджи! Покопайся-ка в родословной Оккоцу Юта. Вдруг найдешь что-нибудь интересное. Причина его огромной силы должна скрываться в прошлом, я в этом уверен.

- Да, сейчас же приступлю к этому! - с готовностью ответил молодой человек и побежал дальше.

«Надеюсь, я не ошибся… Если Юта действительно потомок одного из Трех Великих онрё, то это многое объяснило бы», - подумал Сатору, глядя вслед Ичиджи.

***

Хироми казалось, что она безостановочно идет уже несколько дней. Холодная черная вода плескалась у ее ног, облизывая лодыжки, отчего мышцы то и дело грозило свести судорогой. Она ощущала себя страшно уставшей и замерзшей, но какое-то смутное внутреннее предчувствие подсказывало ей, что останавливаться ни в коем случае нельзя.

- Омурасаки! - позвала девушка, но не увидела ничего вокруг, кроме пустоты.

Не было ни звука, ни отблеска, только вода.

- Неужели… это Сандзу? - прошептала Хироми, но не услышала даже собственного голоса.

Буддийские учения говорили о том, что Сандзу — река, разделяющая земной и загробный миры. Река эта состоит из иллюзий, страданий и печали, и лишь тот, кто сможет победить все искушения, встречавшие его на жизненном пути, сможет попасть на противоположный берег и обрести просветление.

Вдруг впереди она увидела огни. Только это были не бабочки, как она того ожидала, а большие лампы вроде тех, что используются при съемках в студии.

- Что это еще такое?

Девушка подошла ближе и поняла, что находится на сцене того самого телевизионного шоу, на котором она так эффектно раскрыла тайну смерти девочки по имени Мичико от рук ее матери. Только сейчас зал был пуст, и повсюду нависла давящая тишина. Девушку охватило тревожное предчувствие.

В центре освещенного яркими лампами подиума стоял стол, а на нем - небольшая картонная коробка. Хироми сразу же ее узнала и испытала что-то сродни приступа тошноты. Почему-то именно тот случай врезался ей в память и, словно осколок пули, намертво застрял в голове, причиняя невыносимую боль. Он открыл ей глаза на окружавший ее враждебный мир, на все те ужасные и гнусные вещи, творившиеся с людьми, обрушив на Хироми понимание того, что все это происходило, происходит и будет происходить вечно. Страшная тайна, которую хранила эта коробка, без спроса залезла в душу девушки, оцарапала ее своей костлявой лапой и неизлечимо отравила.