Бабочка и Орфей

— Просто она очень настойчиво за мной шла, — Не знаю, как это можно объяснить, чтобы не показаться суеверным. — А я уже не раз убеждался — когда мне что-то так упорно предлагают, значит, отказываться нельзя.

— Понимаю, — серьёзно кивает Дрейк. — Выходит, французская кухня на сегодня отменяется?

Виновато прячу глаза. Я совсем не подумал, что бросить щенка одного на весь вечер будет не слишком-то правильно. И ужина у меня нет.

— Всё нормально, — Конечно, Дрейк легко считывает мои самоедские мысли. — Закажем пиццу, какие проблемы.

— Есть полная морозилка пельменей, — я стараюсь переключиться на конструктивный лад. — Если они тебе не надоели.

— Обижаешь! В магазин за чем-нибудь надо метнуться?

Морщу лоб, соображая, что у меня сейчас лежит в холодильнике: — Нет, всего хватает. Пятнадцать минут, и можно к столу.

— Ну и отлично, — Дрейк вешает куртку на памятную вешалку. — Я как раз успею поближе с твоим зверем познакомиться. А, Белка? Не возражаешь?

Белка звонко говорит «Тяф!». Похоже, она никогда не возражает против новых друзей.

За ужином я без задней мысли интересуюсь: — Что на работе нового? — и Дрейк вдруг расплывается в своей фирменной трикстерской ухмылке. Достаёт из кармана смартфон, что-то на нём открывает и протягивает мне: — Вот, взгляни, какой подарочек ждёт Ольгиного возвращения из отпуска.

На экране открыта фотография насупленного Виталия, который сидит за моим бывшим рабочим столом. Я хмыкаю — упорный, очень упорный молодой человек — и спрашиваю: — Ну, и как он?

— Прочитал Кормена, поэтому считает себя ещё более крутым программёром.

Не могу сдержать смешливое фырканье. Надо было ему вдобавок к «Алгоритмам» что-нибудь из Уилбера посоветовать, для общего развития.

— Ну-ка, ну-ка, и о чём это я не знаю? — приподнимает брови Дрейк.

— Кормен — моя идея, — не пытаюсь отвертеться я. — Как и предложение повременить с цветами.

— А мы-то с Васей гадаем, почему к нам букеты больше не носят. Да ты, Тимыч, тот ещё серый кардинал, оказывается!

— Дополнительное самообразование пока никому не вредило.

— Спорить не буду, — кивает Дрейк. — Хотя Ольга, конечно, будет беситься.

— Скоро она из отпуска вернётся?

— В следующий понедельник.

— Вы ей про Виталия сообщили?

— Не-а. Сюрприз сделаем.

Ладно, возьму паузу до выходных и если не раздумаю вмешиваться, то сам предупрежу.

Некоторое время на кухне слышно только позвякивание посуды и громкий хруст собачьего корма, который с удовольствием трескает из своей мисочки Белка, а потом Дрейк говорит: — Слушай, Тимыч, раз тут теперь такое дело, — он делает жест в сторону щенка, — то я вот что хочу предложить. Давай будем чередовать: день я к тебе приезжаю, день вы с Белкой ко мне. Согласен?

Кажется, теперь я понимаю, что именно предвещала мне разбитая за всю жизнь посуда.

— Да.

***

Я чувствовал себя девицей на выданье, к которой собираются нагрянуть сваты, но всё равно отдраил квартиру до зеркального блеска. Апофеозом глупости стала устроенная в зале импровизированная выставка наград за призовые места на трофяках и в соревнованиях по олимпиадному программированию. После того как кубки и грамоты были расставлены на низкой этажерке под закреплённой на стене «плазмой», я окинул панораму критическим взглядом, обозвал себя придурком, однако решил оставить всё на месте. Не поражу, так хоть рассмешу Бабочку.

Следующим пунктом после наведения марафета стояло завтрашнее меню, и я ещё раз тщательно проинспектировал содержимое под завязку набитого холодильника. Спасибо понтовым круглосуточным продуктовым, куда можно заявиться в одиннадцать вечера и легко купить хоть стейки из австралийской телятины, хоть свежесобранные огурцы-помидоры, хоть чёрта лысого в биоразлагаемой упаковке.

От холодильника я перешёл к бару и, плеснув в стакан виски, вышел на балкон. Открыл створки, впуская влажный ночной воздух, отсалютовал стаканом дымчатой Луне и пригубил спиртное. Пальцы чесались от желания что-нибудь написать Тиму, однако я помнил о близком к полуночи времени. Скорее всего, он уже видит десятый сон, да и мне самому не мешает лечь баиньки: вечер — вечером, а рабочий день с подъёмом в семь утра никто не отменял.

Из комнаты донёсся писк смартфона. Кому там тоже не спится в ночь глухую? Я сходил за гаджетом и открыл сообщение. В центре полутёмной фотографии — светлый лик Луны с кокетливо наброшенной облачной вуалью. Я сравнил картинку с видом из своего окна: рисунок облаков уже успел смениться. По неписаным правилам отвечать следовало без промедления, и мой вариант ночного светила отправился к Тиму. Вроде бы пустяковина, но знание, что сейчас мы оба смотрим на одно небо, принесло мне то успокоение, которое я хотел получить от алкоголя. Даже спать наконец-то захотелось. Я широко зевнул, потёр глаза и написал Бабочке: «Спокойной ночи». В ответ мне пришло фото Белки, сладко дрыхнущей на своей подстилке.

«Спокойной ночи. До завтра».

«До завтра».