Бабочка и паук

«Лариса, день рождения Мишки». Сколько же там было гонора вначале и как трудно было отвязаться потом! А ведь красивая девица, выше его ростом, папаша какой-то полковник, шляпа у ней с полями елисейских размеров, амбиции такие же, и ей все равно было с кем «дружить» . У нее огромные голубые глаза и длинные светлые волосы – идеальная блондинка во всех смыслах. Они познакомились на вечеринке у Мишки, одноклассника, и она вначале не обратила на Власа никакого внимания, кроме пренебрежительного: зажигалку не подашь? Он взбесился, и хватило одного его прикосновения к ее холодным длинным пальцам, чтобы вместе с огнем зажигалки зажечь холодную рыбью кровь. Два дня на Мишкиной даче, с шашлыками и прочими атрибутами склеили ряд судеб: вначале ее с ним, потом ее с Мишкой. Приехав с одним бойфрендом, Лариса дала ему отставку ради Власа, не хотевшего долгих отношений. Поняв это, она в пику ему переключилась на Мишку, который был любителем красавиц. Разве красота в женщине главное? Влас ценил чувственность и нечто непередаваемое в женщинах – изюминку. Эта Лариса, несмотря на отношения с Мишкой, пасла Власа много лет, названивая.

«Татьяна, Крым». В Крыму у него за ряд лет была не одна подружка, и опознавательный знак не был поставлен, так что вспоминается только самое синее в мире море, самые неустроенные пляжи, самые большие расходы на еду. Он не звонил этой Татьяне ни разу, хотя она жила где-то неподалеку, но кто восстанавливает курортные связи? Там мы были – не мы, а наши тела, нами гормоны управляли, отключая разум. Тела в купальниках и даже без оных, грохот волн, гневно набегающих на берег, бессильный Нептун грозит штормами, но нам все равно, а нам все равно. Мы, подделки самих себя, не верим в наказание. А оно приходит. Иногда сжимает сердце тоска, и непонятно по кому она звенит, как тот колокол, что, оказывается, звонит по тебе. Судьба хочет, чтобы ты знал, за кого или за что наказан. А ты и сам не знаешь. Потому и живой, потому и не съеден тоской, как волком. Ты, незнающий, ты, потерявший. Или не нашедший пока.

Всеми своими возлюбленными ты забыт, утерян в извилинах памяти, один из нескольких или многих. Что несостоявшимся любимым до тебя – эпизода, приключения, случая? Ты же не пытался ни одну зацепить ничем, не мог, не умел, не желал. Чертов Казанова. Прощайте, Тани, Светы, Наташи,– сказал ты однажды, но записную книжку сохранил. Своему двойнику только не сказал прощай, а надо было. Не загонять его под кожу, а убить. Вот вылез, как таракан из-под печки, и взял верх.

Проклиная себя за бесхребетность, набрал еще пару номеров, но безрезультатно. И тогда на него напала ненависть. Ко всему этому бабью, как он презрительно назвал весь женский род с их корыстностью, глупостью, короткой памятью и неверностью. Которых он зарекся любить, пообещав только брать от них. Но тут же поймал себя на мысли, что, по сути, так и поступал всю жизнь. А виной тому первая девушка, не дождавшаяся его из армии. Которой он подарил единственный в своей жизни букет, купленный для нее. – Дурак ты, Владик, – сказал ему Семен, позже эмигрировавший в Израиль. – Первая любовь никогда счастьем не заканчивается. На то оно и первое, чтоб никогда не забыть, а если все хорошо, то это полный идиотизм. Оно тебе надо, чтоб ты смотрел, как она рожает, полнеет, стареет и глупеет? Варит борщи и моется, и эти полотенца на голове, и лицо кремом мажут.

– Мне было надо, Сеня. Но только с ней. С другими не знаю, буду искать такую, от которой вытерплю крем на лице и полотенце на голове.

– Не сомневаюсь. Повзрослеешь – найдешь компромиссный вариант.

Разведка показала, что в этом садовом товариществе женский контингент варьируется в рамках возрастных границ от пятидесяти до восьмидесяти лет. По крайней мере, постоянно проживающие тут летом. К ним наезжали дочери, но те были труднодостижимы, и у многих имелись малолетние чада, орущие на детской площадке с качелями все выходные и увозимые в воскресенье вечером на машинах в город. Оставался вариант – найти смазливую и сговорчивую попутчицу. У одной он уже взял телефон, но тут вдруг стал самому себе противен. Или желания улеглись, но как бы ни было, звонить Влас не стал.

А потом он увидел ее. Бабочку.

3. Бабочка. Одиночество – прелесть

Когда просыпаешься, то сначала начинаешь слышать, потом соображать. Пение птиц было настолько беззаботным, что не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, что еще очень рано. Проснулась я оттого, что Баски начал играть с моей рукой, царапая ее и покусывая острыми зубками. Попытки спрятаться под одеяло не помогли – сон был нарушен. Взгляд уперся в светлый деревянный потолок. Это была просторная, почти пустая комната. Дышалось легко. На мобильнике стояло время- пять утра. Я иногда не сплю целую ночь, встречаю рассвет, и потом только засыпаю и сплю до десяти утра. Но чтобы встать в пять – такого не было. Я прекрасно выспалась. Надо пойти сварить кофе.