Бабочка маркизы Помпадур

Провожать родителей отправились втроем – Славка, весь предыдущий день пролежавший в постели, все-таки ее покинул. И будучи бледен, он заявил, что чувствует себя превосходно. А Леха добавил, дескать, для сотрясения мозгов мозги иметься должны. У Славки ж их нет.

Они ссорились по-детски нелепо, а Алина молчала, понимая, что будет лишней.

Но вдруг все другие проблемы заслонила новая. Точнее, старая, но вдруг осознанная во весь свой проблемный размах. Родители уезжают! Увидев вереницу чемоданов и маму в ярко-красном пальто, на котором выделялся желтый хомут шарфа, Алина с трудом сдержала слезы.

– Боря, ну где ты возишься? – мама притворялась радостной. – Здравствуйте, мальчики. Вы уж извините, но… Алина, я Таське насыпала корму. И наполнитель поменяла. Цветы поливай раз в неделю, пожалуйста.

– Да, мама.

– И не забывай квартиру проветривать хорошенько. Хуже нет, чем застоявшийся воздух. Мы тут с папой подумали, что если ты хочешь, то сдай ее.

Зачем? Алине туда же возвращаться. Все изменилось, но не настолько же… и вчера, говоря о драконах, она отчетливо поняла, что и Леха – один из них. Нет, сейчас он утверждает, что Алину не отпустит, но это же игра. С бабочками, звонками и таинственными разговорами. Алине отведена роль, и когда Алина эту роль исполнит, то станет не нужна. Леха, наверное, извинится. И предложит денег. Алина деньги возьмет, чтобы ему было легче.

Драконы всегда платят золотом.

А потом вернется в квартиру и попытается склеить жизнь.

– Аля, ты опять насупилась, – мама потрепала ее по щеке. – Можно подумать, конец света наступает. Еще поплачь на дорогу. Ты же взрослая девочка…

– Вероника, отстань от нее.

Папа появился с книгой и чемоданом. В клетчатой куртке и рыжей шапке, съехавшей набок, он меньше всего походил на ученого, скорее уж на шулера средней руки.

Последней возникла Дашка. Алинке она кивнула и, ткнув пальцем в грудь Славика, сказала:

– Я еду с тобой.

Потом грузили чемоданы. И мама трижды проверяла, где лежат паспорта и авиабилеты. Вспоминала, выключила ли газ, воду, и рвалась проверить, но останавливалась: возвращаться – плохая примета. Леха держал Алину за руку, точно боялся, что и она улетит в Японию.

Хорошо бы боялся…

– Ты не будешь против, если я Таську заберу? Ненадолго ведь… мы потом вернемся.

Он вдруг сжал руку, сильно и больно.

– Я тебя не отпущу.

Ехал молча. Злой. И Алину тянуло погладить его, но мама наверняка не одобрит подобной вольности. Мужчинам нужна твердая рука. И регулярная кормежка.

Уже в зале мама все-таки всхлипнула и обняла Алину так, будто видела в последний раз.

– Все будет хорошо, девочка моя…

И Алина ей поверила: она всегда верила маме.

Марта родилась на свет красавицей. Ее матери, женщине обыкновенной, повитуха так и сказала:

– Погляди, до чего хороша!

Ребеночек и вправду был прелестным – пухленьким и с золотыми волосиками, что, однако, лишь усугубило подозрения супруга, который обладал шевелюрой черной. И никакие уговоры – матушка Марты ссылалась на свою сплошь светловолосую родню – не спасли ее от скорой расправы.

Впрочем, к девочке супруг не проявлял обычной своей жестокости, принимая ее как неизбежное зло и повод выместить злобу на матери.

Марта росла быстро, словно понимая, что не стоит ей надолго задерживаться в отцовском доме. И когда выросла настолько, что появилась грудь, которую уже никак невозможно было скрывать под просторными рубахами, отец ушел из дома. А вернулся спустя два дня, довольный и в новых сапогах.

– Радуйся, – сказал он Марте. – Я нашел тебе работу в хорошем доме.

Мать завыла, но, получив затрещину, смолкла. Да и, признаться, давно она уже ждала чего-то подобного. И мысленно не раз, не два попрощалась с дочерью.

Поплакав для порядку, матушка расчесала светлые косы Марты, вплела в них ленту и велела:

– Подарков требуй, и побольше. А то на что потом жить станешь?

– С кого?