Бабочка на запястье (СИ)

Беру визитку с номером и провожу ладонью по темной щетине на его подбородке. Если бы не он, вся моя жизнь рухнула каменной глыбой под утес. Я и сейчас себя чувствую разрушенным зданием, но это пройдет, затянется.

— Ева, если нужна будет помощь, звони — мягко улыбается моему жесту — Сам не приеду, слишком далеко, но возможность найду. Теперь ты под моей защитой, не стесняйся, девочка.

Провожает меня до квартиры и открывает дверь, пальцы до сих пор трясутся, даже ключ не могу вставить.

— До встречи — окутывает теплом своих глаз напоследок.

Уже сняв обувь, замечаю, что Стив забыл на мне пиджак.

глава 12

Побежден — не значит убит.

Морально, я смогла пережить кошмар, произошедший пол года назад. А тело нет. Шрамы напоминают. Две тонких полосы над лопатками, как порезы, от рассечения стеком.

Долго заживали. Еще дольше саднили, скорее фантомно, чем физически, напоминая пережитый стыд.

Все стирается со временем. Я с глупым и назойливым терпением вытравливала из себя воспоминания.

Никогда не били. Ни в детстве, ни потом. А он посмел.

Отец относился ко мне как принцессе. Держал на пьедестале своей любви и заботы. Позволял все что угодно. Закончить институт и работать не по профессии. Он даже выкупил студию, где я провожу занятия. Летала очень высоко, не боясь упасть.

Как сказала Арина впоследствии, ты похожа на ангела, который потерял свои крылья. И примерно, так я себя и чувствую. Столкнувшись с грязью, окружение стало слишком приземленным. Любимая работа, которой я отдавалась со всем пылом. Множество увлечений, потеряли свою яркость.

Ад существует, я побывала у него на пороге. И мое либидо не пережило этой встречи. Умерло.

Сначала ослабло, унижением Андрея и было в упор уничтожено больным подонком. Решившим, что женщина вещь и ее согласие на издевательства, это так, пустячок, на который можно совсем не обращать внимания.

Но что в этой истории, без хеппи энда, основательно добивает. Арина была прекрасно осведомлена, какие предпочтения у местной публики. А меня предупредить забыла.

Слова Иры окончательно укрепили эту «незначительную» деталь ее образа. И меня это ранит и заставляет сомневаться. Может не стоит, соваться за закрытые двери, всех темных интриг Арины Кругловой.

И так сложилось, у меня есть одна особенность, не могу бросить дело, не доведя его до конца. Даже если прекрасно понимаю безнадежность.

Это фиаско, Ева. А вкупе с явным интересом Вавилова. Полный провал. Я теперь, больше чем убеждена. Он меня в покое не оставит. Азарт проснулся. Погони, охоты и неподдельного влечения, не смотря на внешнюю холодность. Он как животное, почуял запах добычи и идет по следу.

Чувствовать себя загнанной в угол, ощущение так сказать, не из приятных. Я жду и дергаюсь, будто на пороховой бочке. Когда рванет. А самое страшное откуда.

Три дня как параноик вздрагиваю от шума громкого голоса. Умом то понимаю, что он будет действовать изощренно, но все равно с противной боязливостью выхожу каждое утро на сцену, и играю свою роль. А под занавес, часам к восьми вечера, падаю без сил и засыпаю, даже не раздевшись.

Облегчает ситуацию отсутствие в академии мелкого нервотрепателя. С садизмом воспринимаю это послабление. Дамир запер его под арест и вызвал преподавателей на дом. Меня это не коснулось.

Так и надо гаденышу, подставил по крупному. Пусть отдувается.

Хотя, твердую пятерку, я бы ему влепила. Одним ударом приложил двоих. И брату насолил и меня подвел под монастырь.

Мало того, что приходится думать, как оправдаться, если Вавилов старший заявится с обличительной беседой. Так еще и директор в наказание добавил учебных часов. Меньше свободного времени — меньше возможности встревать в разборки учащихся. Да, как ни странно, здесь такое вмешательство не приветствуется.

Настолько потеряв ценностный ориентир, без зазрения совести покупаю в Азбуке Вкуса самый калорийный торт и иду с ним домой. На правильное питание, мне последнее время плевать, с высокой колокольни.

Вообще, нет желания заморачиваться, еще и с подборкой белков, жиров и углеводов. По барабану, натрескаюсь и завалюсь спать. Обрасту жиром и умру, с забитыми холестерином сосудами.

Уныло выгружаюсь из лифта, а перед дверью протяжно вздыхаю, от удивления.

— Эй, милота, ты откуда взялась? — тихонько коснувшись хрупких крыльев, позволяю огромной бабочке присесть на сгиб кисти.

Темно пурпурный окрас, с бархатистой поверхностью. Как махровое напыление из графитовых точек, по кайме дрожащих лепестков крылышек.

Доверчиво затихает, складывая свое оперение, и я несу это чудо в квартиру. Вспоминаю из биологии что бабочки любят сладкое. Развожу пару ложек сахара в воде, и опускаю прекрасную гостью на блюдце.

Вроде бы не сезон, как она могла попасть сюда. Может кто-то из соседей увлекается, слишком заметная, чтобы обитать в дикой природе.

Очень похожа на экспонат из коллекции. Представлять эту живость, наколотой на иглу под стеклом, мне невозможно жалко.