Бабочка-рэндаллия

– А что теперь?.. – Родион прошептал так тихо, что если бы не заполнившая комнату густая тишина, генерал его бы не услышал. Крупные блестящие слезы срывались с его щек, оставляя на поверхности кофе соленые круги. – что мне теперь делать? Я вообще кто? Что я такое?..

– Мельников Родион Викторович, старший лейтенант ФСБ, отдел по борьбе с терроризмом. Дважды герой России.

– Какая нафиг… Борьба с терроризмом… – Родион громко шмыгнул носом, – вы же теперь все знаете! Если бы не она… Я как какая-то ванилька, размазываю сопли, какой я нафиг герой?.. Да даже вот это все – он поднял трясущиеся ладони, тыльной стороной обращенные к Илье Александровичу, – оно ведь не мое!.. – парень уронил руки на колени и застонал.

Генерал неожиданно поднялся. Мышцы на подсушенном временем лице выдали сильное напряжение, но он не издал ни единого звука. Он подошел к Родиону, достал из кармана пиджака бумажный платок и аккуратно промокнул слезы.

– Во-первых, с чего ты взял, что мужчины не плачут? С женского форума? Еще как плачут. Бывает, так ревут, что страшно становится. Во-вторых. Твое и ничье больше. Тот, чье было раньше – его нет. Осталась прямая на мониторе – и та погасла. В-третьих. Когда я узнал про нее – понял, что в тебе не ошибся. Ты мог бы свалить в Штаты. В Европу. На острова. Трахать этот дерьмовый мир во все щели, и сверху, и снизу. И мне лично, Мельников, такой подход понятен. Жизнь – она вроде одна, а на вкус в основном как прошлогодняя жвачка, которую тебе еще жевать и жевать, пока вместе с ней в прах не рассыпешься. А в редких перерывах только и остается, что вспоминать тестовый период: детство, юность. Не все так серо, конечно. Цветы с бабочками тоже есть. Но мало, Мельников, очень мало. С возрастом и этого не замечаешь… – генерал на секунду замолчал, – А то, что сделал ты… Я до сих пор не осмыслил до конца.

Илья Александрович аккуратно забрал у Родиона кружку с остатками кофе, встряхнул плед, аккуратно накрыл парня, и сел с ним рядом.

Небо еще светилось мягким огнем, как будто здание клиники, дорога и даже уходящий за горизонт лес с парой длинных запоздалых облачков, напоминающих сложенный занавес, весь видимый сквозь балконную дверь мир – единая игрушечная композиция под стеклом огромного ночника.

В комнате было уже совсем темно. Родион тихо спросил:

– А она?.. Что с ней?

– Не могу сказать, Мельников. – генерал достал телефон и немного поколдовал. Весь потолок мгновенно загорелся ярким светом, так сильно надавившим Родиону на глаза, что тот закрыл лицо руками. Илья Александрович пробормотал что-то ругательное, и как будто сработало – светильники на потолке погасли, уступив место уютному свечению совсем не вписывавшихся в угловато-кубический интерьер комнаты, овальных бра, узор на которых отбрасывал причудливые полосатые тени так, что те напоминали рассевшихся по стенам гигантских добродушных светляков при полном комплекте усиков и лапок, – я зарекся говорить гоп. Отвечу тебе, как только смогу. Может завтра, может после… Всему свое время.

– Мне сейчас что?.. Куда?..

– Можешь оставаться здесь, сколько хочешь. Можешь вернуться к себе на Мира. Там тебя никто не узнает. Все жильцы в подъезде сменились. Квартиру выкупила контора. Сейчас без шуток, – генерал слегка нахмурился, – и передается она государством тебе, как ветерану боевых операций.

– А Денис Алексеевич? – Родион никак не отреагировал на новость, – что с ним?

– Он, – Илья Александрович подчеркнуто серьезно указал пальцем в темный потолок, – там!

Родион хотел что-то сказать, но только слегка мотнул головой, вздохнул и опустил взгляд.

– Ты чего, Мельников! – генерал посмотрел на него с искренним удивлением, – в Москве он. Вторая молодость у деда. Он теперь футбольный комментатор. Динамо-ТВ. Для своих вообще как талисман. Глаголом жжет так, что его федералы не первый год хотят, а он ни в какую. Все у деда хорошо. Я немного помог. А тебе надо сбросить настройки до заводских. – генерал вложил Родиону в руку небольшой прозрачный пакетик-гриппер с мелким драже, – восстановить режим. Этой ночью ты спишь. Одной не хватит – закинешь еще.

Родион кивком поблагодарил его, встал с дивана, сунул таблетки в карман и собрался было поправить одежду, но резко остановился, бросив несколько нервных взглядов вокруг себя.

– Куда, Мельников?

– Домой.

***