Бабочка в стекле

Борис, уставший, вымотанный поверхностным кошмарным сном, отправился утром к Валентине. Он не верил в правосудие... в то, что им удастся вот так легко выманить Отто в Красноярск. Лисицына будто прочитала его мысли:

– Борис Михайлович, доброе утро... Я понимаю вашу безрадостность... Мы сами сомневаемся в успехе. Уверена, если он убрал приемную мать, значит, знает, что дело расследуют!

– В том-то и дело, что догадывается. Валентина Васильевна, может, пустить ему пыль в глаза? – предложил Борис.

– Что вы имеете в виду? – оживилась Лисицына.

– Я по-прежнему против вмешательства отца... Конечно, он знает причину ненависти Отто к нашей семье. Мне бы хотелось привлечь Берту. Как вы на это смотрите?

– Нет, только не её. Она эмоционально неустойчива. Уж извините! – ухмыльнулась Лисицына.

– Да, но она дружила с ним не меньше, чем отец. Сватала ему мою жену, искренне радовалась их помолвке... – выдавил Борис. – Со мной у вас ничего не получится, товарищ капитан. Если Отто позвоню я, считайте, что провал обеспечен.

Валентина задумалась, принимая разумные доводы Бориса.

– Конечно, я понимаю вас. Значит, нужно вызвать Берту и поставить её в курс дела, как бы рискованно это ни было.

Борис позвонил сестре и пригласил её в управление. Как объяснить ей, что преступник – Отто? С чего начать? Выстроенный хоровод доводов и объяснений в голове Бориса разрушился, образуя бессвязные, лишенные смысла предложения.

Берта приехала через полчаса, не сказав ни слова Михаилу, как они и условились с Борисом.

– Валя, что случилось? Боря? – Берта влетела в кабинет без стука.

Борис замер как истукан, не в силах выдавить ни слова. На помощь ему пришла Лисицына, подробно поведав Берте о результатах расследования. Та сначала вскрикнула, закрыв лицо руками, потом начала рыдать, не пытаясь сдержать эмоций. Игнат укоризненно смотрел на Валентину, потирая лоб. Нет, это провал... Отто догадается в первую же минуту их разговора...

– Валя, что мне нужно сделать? – её эмоции в мгновение ока стёрлись с лица, оставив лёгкий след от слез. Валентина удивилась самообладанию Берты и промолвила:

– Берта Михайловна, вы должны позвонить Отто и пригласить в гости. Предлог придумайте сами.

Лицо Берты вдруг оживилось.

– У меня юбилей через две недели! Боря, как ты мог забыть? – укоризненно посмотрела она на брата. – Хотя я не обижаюсь, родной! Наслаждаешься медовым месяцем – я понимаю.

– Я помню, сестра. Это первое и пришло в голову! – отшутился Борис.

Решили позвонить сейчас же, прямо из кабинета Лисицыной. Борис никогда не видел сестру такой взволнованной. Властная, чопорная, она олицетворяла строгость и сухость.

– Привет, дорогой мой! Отто! – воскликнула она.

– Доброе утро, мое любимое семейство. Только разговаривал с Мишей! – поделился Отто. – Приглашает на твой юбилей. И сколько тебе, моя «фрау Меркель»? Двадцать пять?

Он смеялся так задорно и расслабленно, что на миг Лисицына усомнилась в своих подозрениях.

– А-ха-ха! Насмешил! Я бы все отдала за двадцать пять. Так ты приедешь? У меня к тебе будет одна просьба...

– Конечно, приеду! Я соскучился по всем вам и даже по Боре! Какая просьба, дорогая?

Борис скривил недовольную мину.

– Хочу, чтобы ты подружился с моим сыном... От рук отбился, Бориса и папу не слушает! Растёт повесой, клубы, девушки... – Берта начала театрально всхлипывать. – Наша репутация и так пошатнулась, а тут...

– Ну, моя хорошая! Обещаю поговорить с Мишелем, показать своим примером, как можно стать хозяином жизни и вершителем судеб...

От его слов у Бориса сжалось сердце. Лисицына и Фёдоров не понимали предмета разговора на немецком.

– У вас ничего не сдвинулось по расследованию?

– Не смеши меня! Нет, конечно. Это Россия, мой дорогой! Насколько мне известно, дела сдали в архив... – язвительно ответила Берта.

– Ладно! Давай забудем о плохом. Назначай дату, название ресторана. Я приеду... Хочу увидеть ещё одного человека... – Берта поняла, что речь идёт об Анне. Свадьбу брата все тщательно скрывали: не знали даже сотрудники холдинга.

– Ой, придётся позвать и эту мегеру! Но чего ни сделаешь ради доброго старинного друга! Приезжай двадцать седьмого числа в холдинг. Мы заказали банкет прямо там, в оборудованном новом холле.

– Отлично, Берта! Прилечу. Ждите...

Дрожащими руками она сбросила вызов. Слезы напряжения, гнева и разочарования застилали её глаза. Борис сел рядом, обнимая сестру и поглаживая по плечу. Она, словно в бреду, шептала: «Нет, нет, этого не может быть...». Борис подал ей стакан воды.

– Валентина, а если это не он? Прямых-то улик против него нет? – неуверенно спросил Борис.

– У нас нет другого выхода, Борис Михайлович. Придётся задерживать Отто до выяснения обстоятельств. Что он сказал? Приедет?

Брат и сестра утвердительно кивнули.