Бабочки по дебету

– Айда чаевать, – позвал Миша, просунув голову в комнату. – Давайте быстрее, пока бабы на Петровиче пластаются, а то потом набегут, будет очередь.

Столовая была не очень большая, но чистая. К приятному аромату еды не примешивались запахи тухлых тряпок и прокисших щей, как это было во многих фабричных столовых, в которых Марго приходилось питаться на проверках. Миша взял поднос, и аудиторы последовали его примеру. Поднос, надо сказать, был странный. Не просто поддон для тарелок и чашек, а пластиковая емкость с отделениями. Миша поставил в одно из них пустую металлическую миску, а в другое, узкое, положил приборы.

– Привет, теть Алима, – поприветствовал он женщину-бурятку на раздаче, и она тут же шмякнула ему в поднос салат.

Марго оторопела. Что, вот так, без тарелки?! Как в фильмах про американскую тюрьму? Остальные тоже растерялись, но Миша объяснил, что это специальные подносы, и моются они очень тщательно, каждый раз подвергаясь температурной обработке. Марго потрогала свой поднос. Действительно, не липкий, на вид абсолютно чистый. Не хуже тарелки. Она бесстрашно подставила его тете Алиме, и получила свою порцию салата из курицы, морковки, свеклы и лука. На второе – Шехерезада не обманула – были позы, приготовленные на пару. Определенно, столовка «Трех поросят» знала толк в еде. Кушать позы предлагалось руками, но Марго не рискнула. Заляпать жиром халат и единственную блузку не хотелось, и она пожертвовала ради чистоты вкуснейшей юшечкой. Лиза и Эдик тоже ели ножами и вилками, а Петр, Илья и Миша справлялись без них.

– Я без вилки и без ложки все равно все съем до крошки, – сказал довольный Миша, вытирая бумажной салфеткой область от уха до уха. Лиза восторженно засмеялась его шутке.

Они сидели вшестером за длинным столом, а рядом, за таким же столом, обедала бухгалтерия. Женщины бросали на аудиторов любопытные взгляды. Марго поздоровалась с ними кивком головы и приветливо улыбнулась. Они ответили тем же. Это хорошо, значит, никакой напряженности в отношении проверки у них нет.

Уже на выходе, когда Марго ставила поднос на тележку для грязной посуды, сбоку от нее кто-то сказал: «Посмотрите подотчетников». Марго повернула голову к источнику звука, но никто не смотрел в ее сторону. Показалось?

* * *

– Селедка, срочно в котел, – сказал громкоговоритель.

Марго записала эту фразу, чтобы спросить объяснение у Миши, при случае. С ее точки зрения, ни один продукт на фабрике не мог содержать сельдь. Было четыре часа, когда она закончила составлять выборку для проверки дебиторов, и взглянула на команду. Все кроме Эдика, работали. Нахов же складывал вещи, поглядывая в телефон. Ничего себе, снова?!

– Эй, совсем наглость потерял?! – возмутилась Марго. – У нас восьмичасовой рабочий день, если ты не в курсе. Ты явился в девять, значит, работаешь до шести.

– Слушай, я потом нагоню, – не желая ругаться, мягко, но решительно, ответил Эдик. – Там такие дела…

– Какие дела? Давай, расскажи. Может, мы поможем? – едко спросила Марго.

Вся команда теперь смотрела на него, но с разными чувствами. Лиза – с презрением и осуждением, Петр безразлично, Илья – с любопытством. Эдик огляделся и понял, что без объяснений, ему не уйти.

– В общем, я вхожу в общество орнитологов, – начал он.

Марго изумилась. Ничего себе, она думала совсем о другом. Ну хорошо, и что же там любители птиц?

– В Иркутске очень большое орнитологическое отделение, – продолжил Нахов. – Сами понимаете, Байкал рядом, к тому же город стоит на Ангаре. Здесь множество птиц, в том числе из Красной книги. А прямо в черте города реку перекрывает плотина Иркутской ГЭС. Она влияет на уровень воды в Ангаре, ниже плотины. Спустят воду – уровень повысится. Усекли?

Теперь все смотрели и слушали с любопытством, даже Петр. А Эдик продолжал:

– На реке множество островков, заселенных чайками, утками, крачками и другими птицами. Они там гнездятся, а сейчас как раз время вылупления птенцов. Так вот, мы узнали, что ГЭС собирается спускать воду, значит, островки затопит. Так уже было несколько лет назад. Тогда все птенцы погибли, потому что мелкие, еще не умеют плавать, или умеют, но не могут долго находиться в холодной воде. Их уносит течением, и все, крышка. Тогда сотни гнезд, а может и тысячи, были разорены. Это огромный ущерб речной экосистеме, но чиновникам все до фени. Воду все равно спустят. Мы пытаемся спасти птенцов.

Воцарилось молчание. Да, такого, пожалуй, никто не ожидал. Эдик-то, оказывается, борец за экологию, и не на словах, а на деле!

– Как вы хотите спасти птиц? – спросил Петр.