Бабочки по дебету

– Даже не думай, – Марго повысила голос. – Если тебя заметят, Илья автоматически окажется под угрозой. И ты тоже. Никто здесь не сможет вас защитить.

– Как насчет Бершнева? – спросил Эдик.

– Не знаю, – ответила Марго. – Он просил найти, на чем поднялся генеральный. Казалось бы, сам он не замешан. Но что, если он специально просил нас поискать, чтобы потом залатать дыры? В смысле, если мы что-то нароем – они поправят, чтобы было незаметно. Вот, например, я заметила недовес в «КИС».

– Вряд ли Бершнев стал бы так рисковать, – сказал Нахов. – Приглашать чужих аудиторов – совать голову в петлю. Не похоже.

– Может он и не замешан, – проворчала Марго, – но вот в чем я уверена, так это в том, что он разберется с Фигурело по-своему, если все узнает. Кому-то нужна куча трупов?

– Предлагаю затаиться до отъезда. А когда уедем, они снова начнут производить. Тогда и сообщим в полицию, – сказал Нахов.

– Бершневу ничего говорить не будем, – добавила Марго. – И мне надо посоветоваться с нашим юристом. Конфиденциально.

– В смысле? Ты что, Костомарова ставить в известность не собираешься? – удивленно спросил Нахов.

– Нет, и вам не советую, – ответила Марго.

К счастью, никто не полез с расспросами, почему она хочет утаить столь чувствительную информацию от партнера. Спасибо и на этом. Она бы не стала отвечать, хотя самой себе ответить придется. Боится, что Костомаров замнет дело, ради будущих выгодных проектов. Неужели она в самом деле такого мнения о нем?

Глава 32

Марго как фонтанчик чистой энергии, как родничок в пустыне, как глоток свежего воздуха, без нее душно, и жизнь не играет красками – вот что понял Игорь за две недели ее отсутствия. Веселая, но не дура, и не профурсетка. Умненькая, но не зануда. Горячая и темпераментная, но не истеричка. Красивая, стройная, из хорошей семьи. Бабушке и отцу она понравилась. Не ревнует к дочке. Даже на Петьку не жалуется. Чего еще желать? Помучившись в одиночестве, Игорь решил сделать Марго предложение. Кто-то скажет – слишком рано, после неполных трех месяцев отношений. Только не он. В эти месяцы он чувствовал, что живет полной жизнью, и готов был отдать за них несколько пустых предыдущих лет.

Была, конечно, одна проблема – ее детский максимализм, эта ее излишняя принципиальность. Он понимал, что на этой почве будут ссоры, но без них ведь не бывает. Ничего, после ссоры секс вкуснее. Решение проблемы, он видел в том, чтобы перевести Марго в другую практику, а еще лучше – в другую компанию. Пройдет время, она родит, посидит с ребенком, а потом он подыщет ей местечко получше, чем «ABC-Аудит». Ее, такую умненькую, куда угодно возьмут с удовольствием.

Значит – жениться! Как всегда, приняв решение, он шел к цели самым коротким путем, без колебаний и проволочек. Уже купил кольцо – тоненькое, золотое, с малюсеньким голубым камушком. Изящное и невесомое, как сама Марго. Ей подойдет.

Он прилетел в Иркутск рано утром в понедельник. Встретится с Бершневым, вечером сделает Марго предложение, а потом у них будет страстная ночь любви. Он уже видел, как она кинется ему на шею с криком «да». Или нет… удивится, потом чуть улыбнется своими пухлыми губками, и смущенно скажет «да». Игорь представлял сцену на разные лады, но как бы она ни начиналась, заканчивалась всегда в постели. Он уже чувствовал запах ее волос, видел ее обнаженную, выходящую из душа, стаскивал полотенце, приникал губами в мягкой груди… Распаленный такими мыслями, он, неожиданно для себя заселился в номер люкс, стоивший в два раза дороже обычного, хорошего номера.

* * *

– Алевтина Ивановна докладывала мне о ходе проверки, – сказал Николай Иванович Бершнев сидящим напротив него Игорю и Марго.

Хотя встреча планировалась тет-а-тет, Костомаров попросил Марго присоединиться. Во-первых, хотел польстить ее самолюбию – на беседу с собственником не каждого приглашают, во-вторых, она лучше знает подробности и, если что – сможет поддержать, а в-третьих, потому что соскучился.

– Буду с вами откровенен, чего не могла себе позволить финансовый директор, – продолжил Бершнев. – На сегодняшний день мы не видим возможности собрать линию за разумные деньги. Если проиграем дело – а это весьма вероятно, будем думать, что делать. Пока что не придумали ничего лучше, чем сдать ее на металлолом.

Николай Иванович грустно развел руками. Марго заерзала в кресле, поглядывая на Костомарова. Тот сочувственно и с пониманием кивал головой, но не торопился с выводами. Кажется, он намерен больше слушать, чем говорить.

– Второй ваш вопрос о рецептах, – сказал Николай Иванович. – По этому поводу много чего было сказано и сделано. Особенно Глеб Борисович постарался – уж не знаю почему, но решил, что ваш сотрудник из органов. За полиграф отдельно прошу прощения.

Он выдержал паузу, и продолжил:

– Мы с вами сейчас говорим не под запись, и не для протокола.

– Разумеется, – быстро ответил Костомаров. Марго тоже кивнула.