Бабуин мадам Блаватской

Так же типично и более проницательно его замечание о том, что "люди будут продолжать увлекаться вакцинами, папизмом и мепробаматом". По мере того как шли годы, Херд и Хаксли все меньше интересовались религией как терапией, и их все больше заботило духовное просветление и чувство единения с Богом – или с тем, что Херд называл "Эта Вещь". Они искали высший дар религиозного сознания, надеясь превзойти свой интеллектуальный, дискурсивный, бесконечно рефлективный подход и достичь непосредственного восприятия единства и божественности. Известно, что они пытались достичь такого состояния при помощи наркотиков – не мепробамата, а мескалина. В мае 1953 г. Хаксли добровольно вызвался участвовать в экспериментах психиатра Хамфри Осмонда, включавших в себя наблюдение при потреблении 0,4 г мескалина. Хаксли обнаружил, что мескалин приводит к чрезвычайно обостренному восприятию, хотя он и не знал, что ему делать с этим состоянием[366].

Его друзья встревожились. Кришнамурти и Прабхавананда относились к употреблению наркотиков как к опасности, разложению и ошибочному пути, но Хаксли продолжал участвовать в экспериментах, чтобы предупредить других. Сатирически изображая потребителей пилюль, вызывающих моментальное удовлетворение всех желаний, в утопической пародии "Прекрасный новый мир" (1932), он не знал о подстерегающих на этом пути опасностях, а прирожденное пуританство склоняло его к особо строгому порицанию тех, кто пользовался наркотиками ради удовольствия. Он предвидел также возможные последствия создания наркотической культуры с целями, далекими от его собственного поиска духовного просветления. Если истинное знание есть функция бытия, то ложное знание может привести лишь к уменьшению бытия. Иллюзия, что сами по себе наркотики могут вести к просветлению или облегчить беды мира – это классические аксиомы ложного знания, явившегося результатом неправильного употребления мескалина. Хаксли настаивал на том, что подобные стимуляторы сознания могут использоваться в качестве вспомогательных средств при медитации только ответственными взрослыми людьми и в условиях строгого контроля.

Несмотря на все предостережения, наркотическая культура и в самом деле стала элементом нравов Нового Века в Калифорнии середины XX столетия, и использование наркотиков в целях духовного просветления стало все более принятым. По иронии судьбы именно сочинения Хаксли на эту тему и способствовали распространению наркотиков по мере того, как "либеральные" нравы все более входили в основной культурный поток[367]. Этот склад мышления предполагал наличие непосредственной связи между просветлением и удовольствием, причем предполагалось, что наркотики как раз и осуществляют эту связь. Но Хаксли хорошо знал, что связи между крайними состояниями страдания и удовольствия и состоянием истинного духовного просветления довольно сложны, если они вообще существуют: смешение одного состояния с другим – распространенная ошибка религиозной жизни. Это одна из причин, по которой нас предупреждают против гедонизма в этой жизни, а гедонизм и был лозунгом культуры середины нашего столетия.

Собственное отношение Хаксли к гедонизму суммировано в одном из его лучших романов, к сожалению, забытом, "И после многих лет" был опубликован накануне Второй мировой войны[368]. Это сатирическое произведение в духе его ранних романов оказывается притчей. В основе сюжета – поиски вечной жизни. Иронически переосмысливая теорию Шоу, высказанную в "Назад к Мафусаилу", Хаксли полемизирует с ним.

Под покровительством мультимиллионера, который ужасно боится смерти, доктор Обиспо экспериментирует с различными веществами, продляющими жизнь. После многочисленных опытов он приходит к выводу, что искомое вещество содержится во внутренностях карпов. Тем временем, разбирая древние документы в абсурдном замке миллионера (в его основу положен Сан-Симеон Херста), ученый Джереми Пордейдж открывает, что граф Гонистер, вольнодумец, живший в XVIII веке и хотевший бесконечно продлить свою жизнь ради наслаждений, обнаружил тот же секрет, что и Обиспо, двумя столетиями раньше. Постоянно евший чудодейственную сырую печень карпов ради достижения своей цели, граф тем не менее скончался.

Две ветви истории сходятся, когда Обиспо, посетивший Англию вместе со своим заказчиком, получает возможность исследовать заброшенное поместье лорда Гонистера. Глубоко под землей, в подвале, он находит пару неописуемо грязных, обезьяноподобных существ, которые оказываются графом и его любовницей. Они и в самом деле пережили естественный человеческий срок, вынужденные укрыться от любопытных глаз в подвале после того, как граф имитировал свою смерть.