Бабуин мадам Блаватской

Оба продолжали к тому же бесконечную работу над "Битвой магов", сочиняя текст сценария и стихи, соответствующие музыке "теккес" (монастырей дервишей, которых только в Константинополе тогда насчитывалось более 250). Томас Гартманн также занимался "Битвой", обрабатывая музыкальные фрагменты, предоставляемые Гурджиевым. Но это воссоединение было для Успенского совсем недолгим. Летом 1921 г., через двенадцать месяцев после приезда Гурджиева, он уехал в Лондон.

Но его помощь уже и не требовалась Гурджиеву, который приобрел новых последователей и учеников – не только среди эмигрантов. Многие находили его личность интригующей или зловещей – он привлекал внимание даже на фоне такого экзотического города, как Константинополь. Среди его знакомых был даже племянник султана, принц Мехмет Сабехеддин[209]. Позже Сабехеддин сообщил одному из своих друзей, что знал Гурджиева еще с 1908 г., что кажется вполне реальным, принимая во внимание участие того и другого в различных темных делах. Они могли быть знакомы даже через "Дашнакцутюн" армянское тайное общество, боровшееся с турецкими властями. Несмотря на принадлежность к правящей фамилии, принцу нравилось участвовать в интригах, и он был даже сторонником оппозиции "младотурок", которых подозревали в заговорах против существующего строя. За участие в одном таком заговоре в 1913 г. его заочно приговорили к смертной казни. Во время войны он жил преимущественно в Европе, но в 1918 г. его дядя, Мехмет VI, признал принца своим наследником, и тот вернулся в Константинополь и поселился на вилле Куру-Чесме с видом на Босфор.

Именно там в январе 1921 г. с ним обедал Гурджиев. Принц Сабехеддин был невысокий меланхоличный человек средних лет; он носил фрак и феску. Он интересовался восточными религиями и западной политикой. Обратив внимание на теософию и антропософию, он вступил в переписку с Рудольфом Штейнером и Эдмондом Шюре; кроме того, он изучал исламский мистицизм, буддизм и христианство. Но, по всей видимости, его занятия носили бессистемный характер – все в его высказываниях выдает в нем дилетанта. Он восторгался Иисусом и Левой Марией, но не менее восторженно относился ко всему английскому.

Английские имена составляли большую часть списка гостей. Капитан Дж. Г. Беннетт был постоянным гостем в Куру-Чесме[210]. Он прибыл в Константинополь в феврале 1919 г., когда ему было двадцать три года. Поскольку он знал турецкий язык, он получил назначение на службу в Британскую Оккупационную Армию. Это был талантливый и обаятельный молодой человек, обладавший математическими и лингвистическими способностями. Усердно выполняя свой воинский долг, он получил ранение, повлекшее за собой странное ощущение: он почувствовал, как выходит из своего тела и наблюдает его со стороны. Это состояние, повторявшееся не раз, заставило его задуматься о том, что существует за пределами обыденного человеческого опыта. Он лечился в Кембридже, где во время выздоровления занялся математикой пятого измерения, которая предполагает наличие областей, неподвластных времени и пространству.

Когда союзники начали спорить между собой за право владеть землями Малой Азии, Беннетту, учитывая его языковую подготовку, предложили службу в Турции, и он согласился, хотя совсем недавно женился. Хорошее знание турецкого помогло ему занять высокое положение, и вскоре он стал главой Британской военной разведки в Константинополе – пост, предполагающий контроль за всей сферой турецкой жизни и политических влияний. В Константинополе он занимался шпионажем, разведкой и знакомством с политическими группами – в результате в нем проснулся интерес к мистике и интригам. В процессе работы он исследовал различные дервишские секты, в чем другие преуспели за десятилетие до этого.

Предполагалось, что среди членов этих сект могут быть и политические заговорщики, но Беннетт интересовался ими не только по долгу службы. Он уже составил представление о поисках духовной истины и не сомневался, что суфизм имеет к ним отношение. Как и другие герои этой книги, Беннетт провел большую часть жизни в смутных подозрениях о существовании тайных братств и оккультных обществ. И, как показывает сопоставление его биографии с официальными документами Министерства иностранных дел, он мало отличался от Блаватской, Ледбитера или Гурджиева способностью отличить реальность от собственных фантазий.

Сабехеддин познакомил Беннетта с оккультными текстами, в том числе с неотеософской книгой Эд. Шюре "Les Grands Initiee" ("Великие Посвященные"), в которой утверждается, что все религии имеют один и тот же источник и что Великие Посвященные из века в век хранят тайные знания. Эти теории оказались созвучными интуиции Беннетта и побудили его приступить к поискам Посвященных.