Бабушки

Улица Мелентьева была в противоположной стороне, и я, рискнув правами, развернулась и резко въехала в соседний поток машин под гудки возмущенных водителей. В этот раз удача была на моей стороне, и на парковку травматологического центра я влетела уже через двадцать минут. А еще через две минуты я бежала по коридорам больницы, натыкаясь на людей и пыталась лавировать, чтобы никого не сбить с ног. Чем ближе я была к регистратуре, тем страшнее мне было, потому что то тут то там попадались знакомые лица тех, кто утром весело грузился в злосчастный автобус.

Вылетев на открытое пространство, я ошалело осмотрелась и тут же увидела их – Диму и Анну Григорьевну. Они сидели на кушетке у стены, Димкина правая рука была загипсована, на лице дорожки от слез. Увидев меня, Димка начал неловко вставать, но я уже подбежала и обняла его. Он слова заплакал от пережитого, а меня трясло от мысли, что вот так, разом, я могла потерять близких мне людей. Подняв глаза, я наткнулась взглядом на Анну Григорьевну. У нее задрожали губы, а в глазах столько было горечи и раскаяния, что и выспрашивать, что случилось, расхотелось, а только прижать к себе и утешать, утешать.

Все же, через какое-то время мои пострадавшие нашли в себе силы, и поведали о своих злоключениях.

Путешествие началось замечательно. Старичок-автобус неторопливо выехал на объездную трассу и по прямой бетонке покатил в сторону дач. Пожилой, под стать своему транспорту, водитель, представившийся дядей Васей, включил радио, и ехать стало еще интереснее. Димка доел пирожок, запил свежесваренным компотом, и поудобнее расположился, оперевшись спиной на рюкзак, который он так и не снял. Анна Григорьевна предлагала поставить рюкзак в ноги, но набитая вещами сумка была удобным подголовником, и Димка отказался.

Дорога была на редкость оживленная, дядя Вася время от времени ругался, обращаясь к водителям проезжавших мимо и обгонявших его автомобилей. Когда он в очередной раз ввернул крепкое словцо, Маргарита Филипповна не выдержала и отчитала его, запретив ругаться при детях и женщинах. Изумленный водитель только пробормотал "Хорошо, мадам", очевидно такое обращение он посчитал подходящим для грозной Маргариты. Марго величественно кивнула и с достоинством села на свое место. Через полчаса пассажиры заскучали, кто-то начал дремать, привалившись щекой к стеклу, на задней площадке негромко переговаривались три женщины, обсуждая способы подвязывания и прищипывания помидор. Димка сделал еще одну попытку взять планшет, но услышав краткую лекцию о вреде для зрения, отступился, и стал смотреть в окно. Он первый заметил впереди что-то странное. Три или даже больше машины беспорядочно мельтешили по всей трассе, то и дело пересекая двойную сплошную. Сначала это было забавно, но по мере приближения стало странно, а потом и страшно. Дядя Вася начал притормаживать и лихорадочно сигналить, костеря хулиганов на чем свет стоит, позабыв все свои обещания. То, что случилось, уловить не смог никто. Один из автомобилей резко дернулся в сторону, пытаясь проскользнуть между автобусом и проезжавшей мимо фурой, но понял, что не успеет и "нырнул" обратно, ударив по тормозам. Под дикий вопль дяди Васи "ПАЗик" врезался в машину, и мгновенно получил удар сзади от такого же ничего не ожидающего джипа.

Пассажиры посыпались со своих мест. На головы несчастным людям посыпались связанные саженцы и пакеты. Димку сбросило с сидения, и он неловко упал лицом вниз к дверям, зацепившись одной лямкой рюкзака за что-то и повиснув на нем. Бабушек снесло с сидений, Анна Григорьевна оказалась на полу, Марго на ней. Все кричали и плакали.

Перепуганный дядя Вася выскочил из автобуса и кинулся к дверям, пытаясь открыть их руками. Вокруг уже собиралась толпа, несколько мужчин выскочили из своих машин и кинулись помогать. Дверь кое-как открыли, и Димка выпал прямо под ноги спасителям. Его подняли, потрясли и посадили на обочину у дороги. Марго, не видя внука, истошно кричала "Митенька!", пока ее на руках не вынесли из покореженного автобуса. Увидев Димку, она заплакала и кинулась обнимать его. Пострадавшие люди, рыдающие, испуганные, сидели на траве и ждали помощи. Одной из последних из автобуса вывели Анну Григорьевну. Она была очень напугана, помята, но, в общем цела, чего не сказать было о других. Пожилая женщина с разбитым лицом, мужчина с неестественно вывернутой рукой пытались храбриться, но было видно, как им плохо.

Маргарита вскочила с травы и подбежала к высокому полному водителю иномарки. Слов было не слышно, но рукой она показывала на раненых. На лице мужчины отразилось сомнение и даже страх, но тут Марго воскликнула "Ну-ка быстро, ты, пузатый тугодум!", и ее собеседник со всех ног кинулся к мужчине с переломом. Аккуратно усадив его на заднее сидение, он быстро поехал в сторону города. По его примеру и другие водители стали разбирать пострадавших, вскоре осталось человек десять, включая водителя джипа, который категорически отказывался двигаться с места до приезда полиции.