Бабушкин подарок

— Далеко ли ты собираешься? — спросил он. Глед медленно повернулась к нему лицом.

Муж стоял на другой стороне комнаты, но с таким же успехом их могло разделять и полмира. У него был растерянный и напряженный вид.

— К матери, — наконец ответила она.

— Она больна?

— Нет… — Глубоко вздохнув в надежде, что это успокоит бешено бьющееся сердце, Гледис, горько усмехнувшись, продолжала: — Я ухожу на какое-то время. Мне нужно разобраться в своих чувствах… принять важные решения.

В глазах у Кристофера вспыхнул гневный огонек.

— Ты собираешься развестись со мной? — кивнув на чемоданы, недоверчиво спросил он.

— Нет. Пока я просто переезжаю к матери.

— Почему?

Глед почувствовала, что в ней кипит возмущение.

— Если спрашиваешь о разводе, значит догадываешься! Разве ты не видишь, что происходит? Тебе все равно? Если так будет продолжаться, наш брак не продержится и месяца. — Она замолкла, потому что ей нужно было перевести дыхание. — Я чувствовала, что так случится, но была так влюблена в тебя, что предпочла не обращать внимания на то, что было очевидно с самого начала. Тебе не нужна жена. Не понимаю, зачем понадобилось жениться на мне, потому что…

— Когда все это нашло на тебя? — прорычал Кристофер.

— Как ты выражаешься, это нашло на меня с той минуты, как мы вернулись домой после недели медового месяца. Наш брак оказался одним из самых непродолжительных. Одна неделя. Вот сколько времени ты на него выделил. По-твоему, мне достаточно чуть больше, чем пять минут в конце дня, когда ты настолько измотан, что едва можешь говорить. Мне нужно от тебя больше, чем ты можешь мне дать.

— Ты могла бы и раньше высказать свои обиды.

— Я говорила, и много раз.

— Когда? — рявкнул Крис.

— Я не собираюсь тебя перекрикивать. И не желаю видеть, как ты изнуряешь себя до смерти, работая над своим любимым проектом. Ты неоднократно обещал, что все закончится через неделю. И я была настолько глупа, что каждый раз верила тебе. Если этот проклятый проект имеет для тебя такое значение, что ты готов рисковать всем, лишь бы он не провалился, что ж, пожалуйста, можешь им заниматься сколько хочешь.

— Когда ты мне говорила? — повторил Кристофер, сдерживая себя.

— Ты помнишь наш разговор вчера вечером? — решительно спросила Глед.

Крис нахмурился, потом отрицательно покачал головой.

— Я так и думала.

Накануне днем Гледис почувствовала себя такой одинокой, что потянулась к телефону, чтобы позвонить Барту и пригласить его в кино. Она чуть не набрала его номер, пока не опомнилась, что замужем. Этот случай оказал на нее огромное влияние. Она не чувствует себя замужней женщиной. Она чувствует себя покинутой. Забытой. Униженной. Если ей предстоит прожить жизнь в одиночестве, что ж, она к этому готова. Но она не желает быть красивой птичкой, запертой в клетку, которую выпускают и гладят, когда это удобно.

Это время, пока они будут порознь, поможет ей кое в чем разобраться, покажет, что ей нужно делать. Но объяснить все это мужу сейчас, когда он в гневе, невозможно. Со временем она, может быть, сможет рассказать ему, что у нее на сердце.

— О чем мы говорили вчера вечером? — спросил Крис в явном замешательстве.

Гледис аккуратно сложила шелковую блузку и уложила ее в чемодан.

— Я рассказала тебе, как чуть не позвонила Барту, чтобы спросить, не хочет ли он пойти в кино… а ты засмеялся. Помнишь? Тебе показалось смешным, что твоя жена забыла, что замужем. Ты, видимо, не понимаешь, почему мне захотелось позвонить своему старому приятелю.

— Ты говоришь какие-то нелепые вещи.

— Наверное, так. Прости. Жаль, что не могу тебе объяснить лучше. Повторяю, мне нужно больше от наших отношений, чем ты можешь мне дать…

— Я объяснял, что скоро все будет решено насчет этого проекта. Согласен, на это ушло больше времени, чем я думал. Но если бы ты еще немножко потерпела… Разве я многого прошу? Можно подумать… — Он поколебался, потом решительным жестом засунул руки глубоко в карманы и зашагал на другую сторону комнаты. — Для меня эти последние несколько недель тоже не были пикником. Я думал, что жена должна оказывать мужу поддержку, а не заставлять его угрозами делать то, что ей угодно.

Гледис не удивило, что он расценивает ее уход как ловкий тактический ход. Муж не понимает, насколько она серьезна.

— Я не могу так жить. Просто не могу! — выкрикнула она. — Ни теперь, ни в будущем. Хочу, чтобы мои дети знали своего отца! Мой отец был лишь тенью, промелькнувшей через мою жизнь, и я не хочу, чтобы мои дети страдали так же, как я.

— Ты прекрасно выбрала для всего этого время, — прорычал Кристофер, видимо, едва сдерживая гнев и… растерянность.

— Если бы я могла вернуть время назад и все изменить, я бы… я бы сделала это. — Теперь она начала торопиться и закрыла чемоданы.

— Ты беременна? — Вопрос прозвучал, как гром среди ясного неба.

— Нет.

— Ты уверена?

— Конечно.

Последовала минута молчания, пока она брала свою сумочку и свитер.

— Что бы я ни сказал, ты не передумаешь, да?

— Нет. — Гледис ухватила оба чемодана и стащила их с постели. — Если… если тебе потребуется связаться со мной, я буду у матери.