bacde8214d448210e41a3677624da803

агитаторов на сходе не было. Наши филеры на месте не присутствовали, толком свидетелей и очевидцев, по понятным причинам, мы не имеем.

Установлено, что сход, ввиду отсутствия агитаторов, постепенно перерос в

гуляния, закончившиеся массовой пьянкой. Далее показания разнятся, но

отмечено, что собравшиеся высказывали недовольство тем, как поделили

землю, а также тем, что, как было заявлено, мужиков обманули, сохранив

помещичьи земли под видом агропредприятий. Кто-то заявил, что в

соседних уездах мужики уже пустили «красного петуха» помещикам, после

чего было решено наведаться, как сказали, «к царскому родственнику».

А вот это было уже совсем плохо.

— Нашли зачинщиков?

Министр хмуро ответил:

— Никак нет, Государь. Как я уже докладывал, филеров там не было, а

сами крестьяне не выдают своих. Ясно, что участвовали все или

большинство, но кто именно стал зачинщиком, установить не удалось.

— А что с имением и хозяйством князя Романовского?

— Сожжено дотла, Государь. Благо на этот раз обошлось без жертв.

Как прелестно. Именно то, чего мне сейчас крайне не хватает.

Особенно перед выборами.

— Насколько ситуация сейчас взята под контроль?

Судя по лицу Анцыферова, ни насколько.

— Ваше Величество, но вы сами повелели не обострять ситуацию

чрезмерными карательными мерами. А уговоров явно недостаточно. И смею

обратить внимание Вашего Величества на то, что за оставшиеся девять

дней, если мы не предпримем самые решительные меры, волнения могут

принять просто-таки угрожающий масштаб и перекинуться на другие уезды

и даже губернии. Ситуация весьма напряженная, Государь.

Стук в дверь.

— Ваше Императорское Величество!

Оборачиваюсь. На пороге появляется барон Николай Врангель.

— В зале совещаний собрались удостоенные чести Высочайшей

аудиенции лидеры политических партий…

* * *

ТЕКСТ ВИТАЛИЯ СЕРГЕЕВА:

ИЗ ДНЕВНИКА А. М. ГОРЬКОГО «ДНИ ПЕРЕМЕН», ИД СЫТИНА

М. 1936

5 октября 1918 г.

Сегодня был примечательный день. Прошло всего полгода, и снова

свиделся с Михаилом. Тогда мы говорили недолго — около часа. Старые мои

товарищи искали встречи, но Император решил говорить со мной. Может,и не было бы этой встречи, если бы, не на всю жизнь оставшиеся в памяти

моей отвратительные картины безумия, охватившего Петроград днем 24-го февраля прошлого года.

Вот, ощетинись винтовками и пулеметами, мчится, точно бешеная

свинья,

грузовик-автомобиль,

тесно

набитый

разношерстными

представителями «революционной армии». Среди них стоит встрепанный

юноша и орет истерически:

— Социальная революция, товарищи!

Какие-то люди, еще не успевшие потерять разум, безоружные, но

спокойные, останавливают гремящее чудовище и разоружают его,выдергивая щетину винтовок. Обезоруженные солдаты и матросы

смешиваются с толпой, исчезают в ней; нелепая телега, опустев, грузно

прыгает по избитой, грязной мостовой и тоже исчезает, точно кошмар.

И ясно, что этот устрашающий выезд к «социальной революции»

затеян кем-то наспех, необдуманно и что глупость — имя силы, которая

вытолкнула на улицу вооруженных до зубов людей.

В те дни я понял, что нашим революционерам нет дела до России, они

хладнокровно обрекают ее в жертву своей грезе о всемирной или

европейской революции. За два года они положили уже Францию и кладут

Мексику под ноги этой мечте. Они не принимают, что в современных