Баффетт. Биография самого известного инвестора в мире

Лейла из-за этого погрузилась в пучину страданий. Отраженный свет славы Говарда падал и на нее, поэтому, возможно, его положение в обществе для Лейлы значило даже больше, чем для него самого. Опереться она могла только на двадцатидвухлетнюю Сьюзи. Но молодой матери, беременной вторым ребенком, уже хватало забот о Уоррене. Кроме того, Сьюзи предстояло покинуть Омаху.

В течение последних двух лет Уоррен продолжал переписываться с Беном Грэмом. Он предлагал инвестиционные идеи, например, акции компании Greif Bros. Cooperage, которые они с отцом купили для своего партнерства. Он периодически ездил в Нью-Йорк и заглядывал в офис Graham-Newman.

К тому времени, когда местная республиканская партия захлопнула перед лицом его отца дверь в Сенат, Уоррен уже был на пути в Нью-Йорк. «Бен написал мне: “Возвращайся”. Его партнер Джерри Ньюман объяснил это так: “Знаешь, мы тебя просто немного проверяли”. Тогда я будто нашел золотую жилу». И на этот раз Национальная гвардия его отпустила.

Уоррен был воодушевлен тем, что его приняли. Он прибыл в Нью-Йорк 1 августа 1954 года и явился на новое место в Graham-Newman 2 августа – за месяц до официальной даты начала работы. Грэму в это время пришлось уехать: неделей раньше во Франции его сын совершил самоубийство.

Уоррен усердно искал недорогое жилье. В конце концов он остановился на квартире с тремя спальнями в доме из белого кирпича в пригороде Уайт-Плейнс. Пока беременная Сьюзи распаковывала вещи и обустраивала новый дом, ухаживала за ребенком и знакомилась с соседями, Уоррен каждое утро садился на нью-йоркский поезд до Центрального вокзала. В первый месяц он обосновался в картотеке Graham-Newman и принялся читать каждый листок бумаги в каждом ящике комнаты, заставленной большими деревянными шкафами.

В фирме работало всего восемь человек: Бен Грэм, Джерри Ньюман, его сын Микки, Берни, казначей, Уолтер Шлосс, две секретарши и Уоррен. Он наконец-то заполучил вожделенный тонкий серый пиджак, напоминающий лабораторный халат. «Это был великий момент, когда мне выдали пиджак. Мы все их носили: Бен, Джерри Ньюман. В этих пиджаках мы все были равны».

Равны, но не совсем. Уоррен и Уолтер сидели за столами в комнате без окон, где находилась тикерная машина, прямые телефонные линии с брокерскими домами, справочники и папки с делами и документами. Периодически из своих кабинетов появлялись Бен, Микки Ньюман или, чаще всего, Джерри Ньюман, чтобы проверить котировки на тикерном аппарате. «Мы искали информацию и читали. Мы прочесывали Standard & Poor’s или Moody’s и искали компании, чьи акции торговались ниже стоимости оборотного капитала. Тогда их было очень много», – вспоминает Уолтер Шлосс.

Эти компании Грэм называл «окурками»: дешевые и непопулярные бумаги, выброшенные на обочину, как липкий, изжеванный огрызок сигары. Грэм специализировался на обнаружении этих неаппетитных останков, на которые никто больше не обращал внимания.

Бен знал, что некоторые из находок окажутся негодными, но считал бесполезным тратить время на оценку состояния каждой. Он всегда рассматривал компании с точки зрения того, сколько они будут стоить мертвыми. Покупка не выше этой стоимости была его «запасом прочности» – страховкой на случай, если какой-то процент компаний обанкротится. В качестве дополнительной защиты он применял диверсификацию: покупал огромное количество акций крошечными порциями. Диверсификация при этом была экстремальной: некоторые позиции составляли всего тысячу долларов.

Уоррен, который был непоколебимо уверен в собственных суждениях, не видел причин хеджировать ставки и внутренне пожимал плечами по поводу диверсификации. Они с Уолтером собирали цифры из справочников Moody’s и заполняли сотни простых форм, которые в Graham-Newman использовались для принятия решений. Просмотрев список, Уоррен сузил его до горстки акций, заслуживающих еще более пристального изучения, а затем вложил свои деньги в те из них, у которых, как он считал, были наилучшие шансы. У каждого решения были свои альтернативные издержки, так что Уоррену постоянно приходилось выбирать между инвестиционными возможностями, которые были одна лучше другой. Как бы ему ни нравилась GEICO, он принял мучительное решение продать ее после того, как нашел компанию Western Insurance, которая привлекала его еще больше. Ее прибыль составляла 29 долларов на акцию, тогда как торговалась она всего по три доллара.

Это было все равно, что встретить игровой автомат, в котором каждый раз выпадают три вишенки. Если поставить 25 центов и дернуть за рычаг, автомат Western Insurance практически гарантированно выдавал два бакса как минимум[178]. Любой человек в здравом уме играл бы на таком автомате до упаду. Это были самые дешевые акции с самым высоким запасом прочности, которые Уоррен когда-либо видел в жизни. Он купил столько, сколько смог, и привлек к сделке своих друзей[179].

У Уоррена был нюх на все бесплатное или дешевое. Благодаря своей уникальной способности поглощать и анализировать цифры он быстро стал в Graham-Newman любимчиком.