— Мне сзади передали! — сказал чистую, хоть и не полную, правду.
— Это он, он нарисовал! — донеслось сзади возмущённое Ольги.
— Что я нарисовал? Гомосятскую оргию? У меня принцип, я такое не рисую!
— Зато другое рисуешь...
— Петров. И что с тобой случилось сегодня?..
— Да ничего такого. Просто, в меня демон вселился…
— Не богохульствуй!
— И в мыслях не было! Я даже слова такого не знаю! И вообще это всё она!
— Всё, хватит! К директору, оба...
Я опять пожал плечами. В конце концов, директриса — тоже женщина. Глядишь, удастся и её за что-то потрогать...
Не удалось. Математичка отвела нас под своим конвоем в директорский кабинет, там в красках расписала все наши злодеяния, и, конечно же, предъявила улику. Я попросил заметить, что там явно заметно различие стилей — мой шедевр, и какие-то жалкие каляки-маляки поверх, и даже цвет чернил разный. Вобщем, справедливость восторжествовало, досталось и Ольге тоже...
Когда вышли из кабинета, она вся просто кипела и буквально набросилась на меня с кулаками.
— Да ты!.. Да тебя!.. Да я!..
Надо ли говорить, что такой случай я упускать не стал?..
А ведь живём! Восемь очков из десяти минимально необходимых мне в эти сутки. И день ещё только начался!
Возвращение в класс произошло ещё до перемены. Я гордо нёс дневник, в котором стршаной красной ручкой, словно чьей-то кровью, были написаны всякие страшные слова. У Ольги был такой же дневник, но, в отличие от меня, она пребывала явно в растерянных чувствах, а под взглядами одноклассников ещё и застеснялась, мило покраснев.
Я попытался сесть не за свою парту, а к Лене, которая сидела одна и явно скучала, но моё благое намерение оказалось жёстко пресечено. Опять под всеобщий смех — кажется, я неплохо развлёк народ. Ну а то, это не пеналы друг у друга тырить... Кстати, какая тварь мой упёрла?!!
Быстрое расследование и допрос свидетелей — то есть, Даши — установило виновного. Тяжко вздохнув, я вновь взял в руки перо, то есть ручку, и нарушил свой принцип. Да-да, это я про то, что не рисую гомосятские оргии.
Рисунок, вместе с сочинённым тут же, на ходу, стишком, отправился по партам, вызывая сдавленные смешки и хрюканье. Я с любопытством следил за учительницей, в любой момент ожидая, что она обнаружит очередное непотребство и пойдёт разбираться На сей раз пронесло. А жаль! Могла бы узнать много нового для себя...
Когда раздался звонок, я, не тратя времени и пока не успели окружить всякие интересующиеся и любопытные, буквально пробкой вылетел из класса и направился в сторону библиотеки. Идея о том, что можно не тратить время на всякую чушь и подтянуть-таки свои знания по базовым предметам, не давала покоя.
И... Есть у жизни смешное правило. Когда тебе что-то нужно — будешь биться, искать, но ни за что его не получишь. А когда махнёшь рукой, решив для себя, что и не очень-то хотелось — вот тут оно и догонит, и делай с ним что хочешь. К чему это я? Да к тому, что в коридоре нос к носу столкнулся с той самой девочкой из параллельного класса, Наташей, которую безуспешно искал всю предыдущую перемену.
Глава 18
То, как я резко затормозил и вылупился на свою давным-давно позабытую первую любовь, не осталось незамеченным. Наталья тоже сначала замедлила шаг, а потом и вовсе встала, взирая на меня с недоумением в глазах. И это казалось уже привычным и едва ли не самым главным атрибутом новой жизни — каждый второй теперь смотрел на меня так, будто я тиранозавр на реактивной тяге, который вещает голосом Ленина об электрификации страны и раздаёт листовки с предложением вступить в секту проповедующую обязательное сексуальное рабство.
Повисла пауза, вероятно неловкая, в течение которой я сканировал свою неудавшуюся а далёком-предалёком прошлом пассию взглядом, буквально сантиметр за сантиметром. Я просто пытался понять. Короткие кривые ножки — и это мне когда-то казалось красивым? Низкая грудь, да ещё и формы «уши спаниеля» — и я запал на это когда-то? Задница... А у неё что, есть задница? Эта тощая и костлявая табуретка? Лицо... Ну, ладно, лицо допустим пойдёт. Под пиво если только...