«Багдад - Лондон: Совершенно секретно» (СИ)

Точнее нет, не так. Не совсем отца. Кое-что, совсем кое-что. Отрывки. Арабская речь, да, как отец рассказывал. Серые стены - камеры Аврората. Грязные окровавленные лица. «Если не выдадите четверых наших - будем убивать». Взмах сабли - чья-то голова. Еще одна. Еще. Ужас на измученном лице отца. Посмертный. А еще - другие лица тех, кого он видел. Какие-то люди из Министерства, смутные и неясные. Но главное - одно знакомое. Очень редко, но виденное между делом.

Лицо главы ОВС Драко Малфоя.

Мир перевернулся за секунду. Поменял свой смысл и свою цель. Если раньше он был просто внешним неприятным миром, то теперь он превратился в филиал ада. Джонатан огляделся, и ему показалось, что вокруг горит вечный огонь. Что вокруг - предательство и ложь. Что справедливости нет. Их предали. Отца предали. Его самого - предали и продали.

И кто? Бывший Пожиратель Смерти! Прихвостень Того-Кого-Давно-Убили! Драко Малфой!

Тем временем, Серткис начал приходить в себя после вторжения в воспоминания. Трясущейся рукой Джонатан вывел формулу забвения, затер, как ему показалось, сегодняшний день, спешно вырубил Джима и сделал так, будто ничего и не было. В голове метались от слова к слову мысли.

А на следующий день он услышал шепотки и сплетни про шумную ссору глав двух отделов. Умный ход, - хвалил он себя, - Если ты знаешь, что кто-то виновен, не найти лучшего мстителя, чем враг виновного.

Он написал Гарри Поттеру. У него тряслись руки и вертелись в голове обрывки старых статей и фотографий. Джо ведь даже видел Героя время от времени, когда выныривал из задумчивости и забегал в Аврорат по службе. Он верил, что кто-кто, а Главный Аврор свое дело знает и в два счета покажет всему волшебному миру, кого они пригрели на груди.

Терпения у Джонатана не оставалось. Он время от времени совался к Серткису за дозой - и получал, ведь тот ничего не помнил. В волшебном сне отец хвалил его за находчивость, призывал к справедливости.

Но отчего-то Гарри Поттер не отправил Малфоя в Азкабан.

Конечно, Гарри Поттер всегда был воплощением справедливости, но, возможно, и ему нужна была помощь. Он ее получит, конечно, получит, - думал Олдридж, пропихивая через знакомых почти однострочную заметку в «Пророк». Виновные будут наказаны. Малфой будет гнить в Азкабане до конца своих дней. Министр Шеклболт уж точно даст все нужные санкции и поручения.

Он ждал, полностью довольный собой. Но через пару дней мир вспыхнул с новой силой, показав, что ад только начался.

Из отдела в отдел перемещались «летучки», но иногда требовалось занести вещи, и курирующие отделы «погодники» были как нельзя кстати. Иногда его даже просили купить что-нибудь в Косом переулке, если очень срочно. Почему нет? Пусть даже это банальный сэндвич или просьба сделать заказ в таком-то кафе.

Он остановился, как вкопанный. В голове черти завели похоронную под смех Дьявола. Мир был неправильным, ненастоящим, черным, как одеяние смерти.

Гарри Поттер держал за руки Драко Малфоя. Гарри Поттер что-то горячо говорил Драко Малфою. В его глазах не было ненависти. Ни капли.

Олдридж рванул из кафе, как намучившийся грешник из ада. Он вряд ли что-то соображал. И как протянул на работе еще три часа - неизвестно. Он мало что помнил.

Он ненавидел их всех! Всех тех, кто придумал чертову войну и отправил на нее отца. Волшебники! Настоящие волшебники не должны быть как глупые магглы, не должны, просто не должны! Он ненавидел Министра, которого так уважал его отец, ненавидел Гарри Поттера, оказавшегося вовсе не Героем, но больше всех он ненавидел Драко Малфоя, не выдавшего каких-то гребаных четверых в обмен на его отца и еще восемь других офицеров.

Не дождавшись конца рабочего дня, пылая ненавистью и жаждой приюта в том, настоящем волшебном мире, он помчался к Серткису за своим спасением.

Серткиса не было.

Едва не плача от разочарования, мечась, как тигр в клетке, обжигаясь о каждое мгновение, он выудил из памяти что-то о девушке Джима, такой рыжей, о которой тот разглагольствовал и которая иногда бывала здесь. Ему потребовалось время, чтобы найти ее адрес и ее саму - Энни Бердс, так ее звали.

- Ты друг Джима? О! - сделала она большие глаза, - Возможно, это какие-то дела в Аврорате…

- В Аврорате? - тупо спросил Олдридж.

- Ну да, - хмыкнула Бердс, - Они его искали, про списки посетителей спрашивали… Даже сам Гарри Поттер, подумать только. Уж не запал ли он на моего омегу, а? - размышляла она весело.

Не помня, как выбрался от нее, Джонатан замер и отдышался. Авроры ищут не Малфоя, они и не собираются его судить, они ищут его, Джонатана.

Мир перевернулся с ног на голову и, звеня бубенцами, покатился в тартарары. Он был, кажется, единственным, сохранившим рассудок в этой страшной карусели заговоров, предательств, интриг и лжи.

А раз так, раз даже Гарри Поттер на самом деле не герой… Тогда он, Джонатан Олдридж, сам отомстит за отца. Сам восстановит справедливость. Сам убьет Малфоя.