Багдадская встреча. Миссис Макгинти с жизнью рассталась. После похорон

Старательно расчесав белокурые локоны, напудрив нос и намазав губы, Виктория снова уселась Джульеттой на балконе отеля «Тио» поджидать своего Ромео.

И Ромео, когда настал срок, явился. Он шел по газону, озираясь во все стороны.

— Эдвард, — тихо позвала Виктория.

Он поднял голову.

— А! Виктория! Вот ты где.

— Подымайся сюда.

— Я мигом.

И через минуту он уже очутился на балконе, где в это время, кроме Виктории, никого не было.

— Здесь будет спокойнее, — сказала Виктория. — Потом спустимся, и Маркус даст нам что-нибудь выпить.

Эдвард недоуменно вытаращил на нее глаза.

— Послушай, Виктория, ты вроде что-то сделала со своими волосами?

Виктория чуть не задохнулась от возмущения.

— Кто мне еще раз скажет про волосы, я того просто трахну стулом по голове.

— По-моему, раньше было лучше, — рассудил Эдвард.

— Это ты Катерине скажи!

— Катерине? А она-то при чем?

— При всем, — ответила Виктория. — Ты велел, чтобы я с ней подружилась, я и послушалась. Знал бы ты только, к чему это меня привело!

— Кстати, где ты пропадала все это время, Виктория? Я даже беспокоиться начал.

— Да? Неужели? Где же я, по-твоему, была?

— Катерина мне передала от тебя, что тебе срочно понадобилось выехать в Мосул. Что дело очень важное, что у тебя хорошие новости и что ты со мной свяжешься, когда будет можно.

— И ты, конечно, поверил? — чуть ли не с жалостью спросила Виктория.

— Я подумал, ты напала на какой-то след. И понятно, Катерине ведь не скажешь…

— А у тебя не мелькнуло подозрение, что Катерина все врет и что меня ударили по голове?..

— Что-о? — Эдвард выпучил глаза.

— …усыпили хлороформом, морили голодом?..

Эдвард торопливо огляделся вокруг.

— Господи Боже мой! У меня и в мыслях не было… Послушай, тут неприятно разговаривать. Смотри, сколько окон. Может, пойдем в твою комнату?

— Ладно. Ты вещи привез?

— Да, выгрузил у швейцара.

— Потому что когда целых две недели не во что переодеться…

— Виктория! Да что же это с тобой приключилось? Слушай. Я на машине. Поехали в Девоншир? Ты ведь там еще не была?

— В Девоншире? — не поняла Виктория.

— Это просто такое название, место одно под Багдадом. Там замечательно в это время года. Поехали, а? Столько времени не были вдвоем…

— С Вавилона. Вот только что скажет доктор Ратбоун со своей «Масличной ветвью»?

— Провались доктор Ратбоун. Я от него так и так ухожу, от старого осла. Надоел.

Они сбежали по лестнице к подъезду, где ждал автомобиль Эдварда. И поехали в южном направлении по широкой, обсаженной деревьями дороге. Потом свернули, покатили, переваливаясь и оседая, между пальмами да мосткам над оросительными каналами. И внезапно очутились в роще, во всех направлениях пересеченной канавками с водой. Деревья в роще, главным образом миндаль и абрикосы, как раз зацветали. Это было как в сказке. За рощей протекал Тигр.

Эдвард и Виктория вылезли из автомобиля и пошли гулять среди деревьев в цвету.

— Какая прелесть, — глубоко вдыхая ароматный воздух, сказала Виктория. — Будто английская весна.

Веял нежный теплый ветерок. Они сели на ствол упавшего дерева под розовым цветочным пологом.

— А теперь, дорогая, — попросил Эдвард, — расскажи мне, что с тобой было. Я так исстрадался.

— Правда? — Она блаженно улыбнулась.

И рассказала ему все. Как пошла мыть волосы. Как отбивалась, когда лицо ей залепили тряпкой с хлороформом. Как плохо себя чувствовала, когда очнулась. Как убежала и случайно встретилась с Ричардом Бейкером и как по дороге к месту раскопок назвалась Викторией Понсфут Джонс, а потом умудрилась почти две недели изображать из себя прибывшую из Англии студентку-археолога.

В этом месте Эдвард весело расхохотался.

— Ну, Виктория, ты просто чудо! Чего ты только не насочиняешь.

— Да, я знаю, — повинилась Виктория. — Дядя — профессор Понсфут Джонс. А раньше еще другой дядя — епископ.

И тут она вдруг вспомнила, о чем собралась спросить Эдварда в Басре, когда миссис Клейтон ее прервала и позвала пить коктейли.

— Я еще раньше хотела спросить, — сказала она. — Откуда ты-то знал про епископа?

И почувствовала, как он сдавил ей пальцы. Он поспешно, чересчур поспешно, ответил:

— Ты же мне сама сказала, не помнишь?

Виктория взглянула на него. Удивительно, думалось ей впоследствии, как одна случайная пустяковая обмолвка смогла произвести такое сокрушительное действие.

Эдвард оказался застигнут врасплох, он был совершенно не подготовлен к ответу, растерялся — и с лица его упала маска.