Багдадская встреча. Смерть приходит в конце

«Если б не случайное сходство с Анной Шееле, меня бы уже не было», – подумала Виктория, а вслух сказала:

– Так кто же она на самом деле?

– Анна Шееле – доверенный секретарь Отто Моргенталя, американского и международного банкира. Но не только. Она превосходно разбирается в финансах. У нас имеются основания предполагать, что Анна Шееле отслеживает наши финансовые операции. Три человека представляли для нас наибольшую опасность, и двое из них, Руперт Крофтон Ли и Кармайкл, уничтожены. Остается Анна Шееле. По нашим сведениям, в Багдаде ее следует ждать через три дня. Но сейчас она исчезла.

– Исчезла? Где?

– В Лондоне. Как будто в воздухе растаяла.

– И никто не знает, где она?

– Возможно, Дэйкин знает.

В том-то и дело, что Дэйкин не знает, подумала Виктория. Так где же Анна Шееле?

– И что, у тебя даже догадок никаких нет?

– Кое-что есть, – протянул Эдвард.

– Что?

– Анна Шееле обязательно должна приехать в Багдад на конференцию, которая, как тебе известно, начнется через пять дней.

– Так скоро? Я и не знала…

– Мы держим под наблюдением все пункты въезда в страну. Разумеется, она появится здесь не под своей фамилией. И не прилетит на правительственном самолете. Мы установили это по своим каналам. Мы также проверили списки предварительного бронирования частных лиц. Среди пассажиров БОАК значится некая Грета Харден. Мы провели расследование, и оказалось, что никакой Греты Харден в действительности не существует. Имя и фамилия – вымышленные. Адрес – фальшивый. Мы считаем, что Грета Харден и есть Анна Шееле. – Эдвард помолчал, потом добавил: – Ее самолет прибудет в дамасский аэропорт послезавтра.

– А потом?

Он вдруг посмотрел ей в глаза.

– А потом придет твоя очередь.

– Моя?

– Ты займешь ее место.

– Как в случае с Рупертом Крофтоном Ли? – осторожно, почти шепотом, спросила она.

В ходе той замены Руперт Крофтон Ли погиб. И когда Виктория займет место Греты Харден, кто-то – предположительно Анна Шееле – тоже погибнет.

Эдвард ждал, и Виктория знала, что если он на секунду усомнится в ее преданности, то и она погибнет, не успев никого предупредить.

Нет, нужно согласиться и доложить обо всем мистеру Дэйкину.

Она вздохнула:

– Я… я… ох… Я не смогу, Эдвард. Меня же раскроют. Я не могу говорить с американским акцентом.

– У Анны Шееле практически нет никакого акцента. Кроме того, у тебя все равно будет ларингит. Это подтвердит один из лучших в данной части света врачей.

У них повсюду свои люди, подумала Виктория.

– Что мне нужно будет делать?

– Ты прилетишь из Дамаска в Багдад под именем Греты Харден и сразу сляжешь. Наш врач разрешит тебе подняться перед самой конференцией. И там, на конференции, ты выложишь перед ними документы, которые будешь иметь при себе.

– Подлинные документы? – спросила Виктория.

– Разумеется, нет. Мы заменим их нашими.

– И что будет в этих документах?

Эдвард улыбнулся:

– Убедительные доказательства масштабного коммунистического заговора в Америке.

У них все спланировано, подумала Виктория. Все предусмотрено.

– И ты действительно думаешь, что у меня получится?

Теперь, войдя в роль, ей уже не составляло особого труда произнести это с искренним волнением.

– Уверен, что получится. Ты играешь с таким удовольствием и так убедительно, что не поверить тебе практически невозможно. Это я уже заметил.

– Вот думаю о Клиппах, – задумчиво произнесла она, – И чувствую себя такой дурочкой…

Эдвард самодовольно рассмеялся.

«Но и ты изрядный болван, – злорадно подумала Виктория, удерживая на лице маску обожания. – Был бы поумней, не проболтался бы тогда в Басре. И тогда бы я тебя ни за что не раскусила».

– А что доктор Рэтбоун? – спросила вдруг она.

– В каком смысле? Что ты имеешь в виду?

– Какая у него роль? Просто прикрытие?

По губам Эдварда скользнула жестокая усмешка.

– Рэтбоуну ничего не оставалось, как только принять наши условия. Знаешь, чем он занимался все последние годы? Клал себе в карман три четверти пожертвований, поступавших со всего света. Использовал деньги на собственные нужды. Самое ловкое мошенничество со времен Горацио Боттомли[20]. Так что Рэтбоун полностью в наших руках. Мы можем разоблачить его в любую минуту, и он прекрасно отдает себе в этом отчет.

В душе Виктории шевельнулось теплое чувство благодарности к старику с благородным высоким лбом и жадной низкой душой. Пусть и мошенник, но ему ведома жалость, и он пытался предупредить ее.

– Все складывается на пользу нашему Новому порядку, – продолжал Эдвард.

С виду нормальный, в своем уме, подумала Виктория, а на самом деле – настоящий безумец. Да и кто не рехнется, беря на себя роль Бога? Правы те, кто говорит, что смирение – христианская добродетель. Именно смирение помогает сохранять здравомыслие и оставаться человеком…

Эдвард поднялся.

– Нам пора. Тебя еще нужно переправить в Дамаск, а там наши планы уже разработаны до послезавтра.