Багдадский вор. Посрамитель шайтана. Верните вора!

Ответа, как вы понимаете, не последовало. Но зато до его слуха донеслись другие, куда более приятственные звуки. В смысле, дивный смех, шорох сбрасываемой одежды и плеск стройных тел в том же фонтане, за который он залёг. И где буквально через неполную минуту очутился нос к носу с там же спрятавшимся шайтаном!

– Вот мы опять и… э-э… встретились, неместный человек! Вот сейчас я как закричу, и тебя… э-э… найдут! Будешь знать, как меня… э-э…

– Да хоть изорись, не жалко, – уверенно фыркнул Оболенский. – Чё мне будет-то? Ну, вытащат меня десять красавиц, зацелуют во все места и будут делать такое, что ты обзавидуешься.

– Да, но от усталости ты умрёшь!

– Зато счастливым!

– Э-э… пожалуй, это верно, – уныло признал нечистый. – Что же нам делать? Как мне теперь страшно отомстить тебе и унизить мусульманский мир, подскажи! Аллах да вознаградит тебя за доброту…

– Вопрос серьёзный, – наморщив лоб, подтвердил бывший москвич. – Будем думать на пару. Ты только далеко не убегай, ладно?

– Ладно, но я не могу лежать тут с тобой долго. У меня много дел, много работы, Всевышний удивится, видя, что я не смущаю праведные умы, толкая их на грех, и накажет меня.

– Не, ну до крайностей уж не будем его доводить, – великодушно потрепав шайтана за ухом, решил Лев. – Иди гуляй. Я тебя здесь подожду, на территории гарема. Если что, спроси у девушек, где они – там и я!

– Договорились, не наш человек… Я побежал.

– Буду скучать.

Честно предупредив врага рода человеческого, наш герой дождался его исчезновения и вылез наружу. На него мигом уставились три мокрые девичьи головки…

– Мур-мур-мур, ляфамки! А вот и я, ваш добрый доктор с целой бутылкой греческого алкоголя. Умею буквально творить чудеса, например омолаживаться на ходу. Алле-оп, и бороды нет! Алле-оп, и я не евнух! Алле-оп, и…

– …доверши своё волшебное «алле-оп» в наших комнатах, – в один голос пропели три луноликие красавицы, и последующие часа четыре Лев провёл уже в раю…

Нет, пару раз перед ним, конечно, вспыхивала укоризненная морда белого осла, но во всём прочем никаких угрызений совести он не испытывал. Три упоительные восточные пери погрузили его в чарующее море ласк и волшебства тел, запахов, ощущений и восторженного исполнения всех тайных желаний благородного мужчины. Три девушки в одной постели способны, подобно гуриям исламского рая, делать с мужчиной такое, о чём сладко и стыдно вспоминать, но если кому рассказать на трезвую голову, то ведь всё равно не поверят. Изысканность поз, таинство восточной страсти, нега объятий, сводящие с ума поцелуи, безумство ласк, позволяющих всё и готовых подарить всё, лишь только намекни! Какой однообразной, бедной, блёклой и неяркой является нудная жизнь среднестатистического москвича, так и не побывавшего на настоящем Востоке…

Как раз примерно на эту тему мы и спорили с Насреддином. Домулло трескал уже второй кусман торта «Панчо» и внимательнейшим образом слушал мой рассказ о благочестивой Февронии.

– Её вёз через реку моряк и, утомясь работой вёслами в лодке, а также сражённый красотой этой целомудренной женщины, он полез с предложениями. «Ты женат?» – спросила она. Матрос кивнул. «Выпей воды справа от лодки», – попросила Феврония. Он зачерпнул горстью и выпил. «А теперь слева». Он вновь зачерпнул и сделал глоток. «Отличается ли вода справа от воды слева?» – «Нет», – признал матрос. «Вот так и мы, женщины, по сути недр своих одинаковы и не отличны одна от другой. Иди же к своей жене и пей из своего источника!» Сражённый её мудростью, перевозчик уверовал в божественный промысел Всевышнего и, не задавая более вопросов, доставил Февронию на нужный берег…

– Воистину, она была достойной женщиной, – чинно поклонился домулло. – Но её философия пуста, и ей просто повезло, что в лодке не было настоящего мужчины с хорошо подвешенным языком.

– Как это? – не понял я.

Ходжа отложил блюдце с остатками торта, прикинул, будет ли вежливо, если он съест ещё, и широко улыбнулся мне.

– Тот матрос должен был лишь спросить: «А когда важнее вода, когда она рядом или когда её нет? Воистину, в тот миг, когда очень хочешь пить, вода из любого источника окажется слаще, чем та, что ждёт тебя за много дней у родного порога. И важно ли, чем утолить жажду? Ведь одна женщина подобна пресной воде, другая – кислому молоку, третья – ослиной моче, а четвёртая – молодому вину! Есть много причин утолить жажду здесь и сейчас, не отвлекаясь на сказки о воде левого и правого борта…»

– То есть ты бы её уболтал?

– Будь на то воля Аллаха, – деликатно выразился домулло. – Но твой рассказ тоже очень поучителен, я запомню его…

Он и запомнил, правда, потом переиначивал в притчах всё по-своему, но не теряя главной цели – истинное целомудрие должно было быть вознаграждено!