Багорт. Том 1

Все помещения замка Мрамгор поражали своей фундаментальностью, но коридор, в котором Дея оказалась, как только покинула свое пристанище, отличался особенной величественностью. Грубая каменная кладка стен, украшенных прямоугольными полуколоннами по одной стороне, сочеталась с невероятной игрой света, сочившегося сквозь огромные витражные окна на противоположной стороне. Венчалось все это великолепие сводчатым потолком и массивными люстрами.

Коридор оказался столь длинным, что окончание его тонуло во мраке. Была ли это очередная волшебная уловка, Дея не знала, да и не больно-то задумывалась над этим, потому как всем ее вниманием завладели оконные витражи. Их сюжеты оказались столь разнообразными и захватывающими, что она даже позабыла, что ее ждут. Одни изображали торжества, другие сражения и даже казни. Были и совсем непонятные, повествующие не то о победе героя над чудищем, не то о его поражении. И так по всему коридору сцены пиршеств, танцев и беспечного веселья сменялись изображениями узников, заточенных в подземельях, невиданных чудовищ, похищающих прекрасных дев и венценосных героев.

– Я вижу, вас заинтересовали витражи? – всплыл из пустоты мягкий голос.

Вздрогнув, Дея резко обернулась. Вайес стоял рядом, держа в руках пару шелковых туфелек.

– Я как-то не подумал об обуви. Хорошо, что ваш лекарь более предусмотрителен.

И Вайес на удивление бойко для своих лет наклонился и обул босоногую Дею.

– Это Свегор. В достопамятные временя, когда мы сражались с Лонгвином, этот воин переломил исход поледеней битвы, – повествовал Вайес, указывая на изображение богатыря в сияющем шлеме. – О его ратном подвиге некогда слагались легенды, но сейчас они забыты. К сожалению, сам Свигор недолго наслаждался победой, спустя год он умер страшной и смертью.

– Его что убили?

– Скорее всего.

– Завистники?

– Нет, некая страшная сила, с которой простым смертным лучше не связываться, – зловеще прошептал Вайес, и у Деи по спине пробежали мушки.

– Боюсь, когда-нибудь в этом коридоре может появиться еще один печальный сюжет, связанный с этой силой.

– Все эти картины отображают вашу историю, – сообразила Дея.

– Да, моя дорогая, и что-то подсказывает мне, что ваша история тоже может здесь отразится.

Дею насторожило такое предположение, ведь сюжет мог быть не самым лицеприятным.

– А ваша история здесь есть? – поинтересовалась она.

– Ближе к концу коридора запечатлен один суд, участие в котором… – проговорил Вайес так, будто каждое слово весило тонну. – Но мы задержались, – перебил он самого себя, – а между тем нас ждет солнце и свежий воздух, а в конце прогулки Ян.

Они двинулись к концу коридора, он уже не казался Деи таким темным. Проходя по залам и маленьким проходным помещениям, по галереям и винтовым лестницам, девушка поразилась оживленности замка. Повсюду сновали его обитатели, кто с корзинами и котомками, кто с кипой пергаментов, кто со склянками и другими непонятными принадлежностями. И каждый встреченный ими человек, благоговейно склонял голову, приветствуя Вайеса.

Дея жадно впитывала в себя все образы, которыми было богато внутреннее убранство замка. Шпалеры и мозаичные полы, сводчатые потолки и искусная резьба по камню, массивные кованые люстры, вместо свечей в них мерцали кристаллы, рассеивая таинственное красноватое сияние. Внутри замок был столь же великолепен, как и снаружи. Древние мастера выполнили все со вкусом и чувством меры. Но экскурсии все же пришел конец, Вайес вывел Дею из замка через парадные двери.

Очутившись на площадке, где располагались статуи двенадцати воинов, ее взору открылся головокружительный вид на сад.

– Это парадный вход, так ведь? – поинтересовалась она.

– Совершенно верно, – ответил Вайес.

– Но я видела эту часть сада, хоть и издали, когда оказалась здесь впервые. Как я могла не заметить его? – поражалась Дея.

– Люди многого не замечают, моя дорогая, а очевидного чаще всего, – добродушно улыбаясь, отвечал Вайес.

Дея отметила, что сад по крайне мере ничуть не изменился за время ее болезни. Но на этот раз он, как и замок, был полон его обитателями. Тут трудились садовники, ухаживающие за цветами, и сборщики урожая, бережно обрывающие с деревьев плоды. И все казалось вполне обычным, кроме одного: листья деревьев и плоды на них слегка раскачивались, но ни малейшего ветерка Дея не уловила, как ни старалась.

Когда она проходила мимо одного из сборщиков урожая, он обернулся и получил хороший шлепок веткой по затылку. Корзина из его рук выпала, и уже собранные плоды покатились в разные стороны. И пока несчастный пытался их поймать, Деи казалось, что она теряет рассудок: сливы не просто стремительно укатывались от сборщика – они издавали чуть заметный звук, словно посмеивались над недотёпой. Их явно забавляла эта игра.

– Они, что живые?! – воскликнула девушка.

– Конечно! – возмутился сборщик, – Где ты видела мертвые деревья, приносящие плоды?

– Простите, – смущаясь, оправдывалась Дея, понимая, что сказала глупость, – я ужасно невежественна, – что-то в глубине души подсказало ей, что такое поведение плодов совершенно естественно.