Багорт. Том 1

С тех пор как Дея получила от Вайеса напутствие, осваиваться в замке и радоваться жизни, прошло уже больше месяца. И каждый день девушка пыталась следовать столь немудреному, но сложноосуществимому плану.

Первая сложность, с которой столкнулась девушка была письменность. Способность понимать речь багортцев оказалась чудным даром, но вот навыки чтения приходилось развивать самостоятельно.

Уже через три недели Дея прочла первый текст в мрамгортской библиотеке. Он походил на священное писание и содержал в себе всего несколько строк о миропорядке. Багортцы называли его «каноном».

На висевшей у входа в библиотеку дощечки украшенной узорчатой вязью, были вырезаны такие слова:

«Канон Багорта гласит:

В своем бесконечном стремлении друг к другу все части Вселенной преследуют одну цель – единство.

Мир, в котором мы обитаем, трехчастен: в безвременном и бесконечном пространстве вращается наш дом, чье сердце – огненный змей.

Имя ему – Хора.

Тело Хоры истекает реками и дышит лесами.

Всякая живая тварь – есть дитя Хоры и бесконечной Тьмы.

Потому, следует стремиться телесным к Матери, а душою к Отцу Незримому, вбирая в себя всего поровну.

И в этом есть благо».

Под надписью было схематичное изображение, оно, судя по всему, должно было наглядно отображать трехчастность мира. В центре большого круга был высечен круг поменьше, а в его центре еще один. Из этого маленького внутреннего круга уходили лучи наружу, а от внешнего – внутрь. Эти лучи и символизировали стремление друг к другу всех частей вселенной. На самой поверхности центрального круга по четырем сторонам имелись совсем уж крошечные окружности, от них тоже отходили лучи: один врастал в центральный круг, два устремлялись к внешнему. Это, по-видимому, были четыре континента и все живые твари, что их населяли, – решила тогда Дея.

В ее прежнем мире, может, и оспорили бы этот постулат, но здесь он воспринимался столь естественно и казался таким безошибочным, что нельзя было сомневаться в том, что он верен.

Эта убийственная, совершенная простота и ясность, с какой разъяснялись и упорядочивались столь сложные и необъяснимые механизмы, поразила тогда Дею. Она каким-то пятым чувством уяснила, что миропонимание багортцев непоколебимо и верно в своей незатейливости. Вообще, первое, что изумило Дею в Багорте – это то, как гармонично сочетались наука и очаровательная средневековость в их жизненном укладе.

Текст, который прочла девушка вторым, стал сводом законов Багорта. Его тоже когда-то давно вырезали на небольшой дощечке, и заключал он в себе лишь три пункта:

1. Тот, кто стремиться познать законы Вселенной и открывает для себя ее тайны, должен использовать эти знание благоразумно.

2. Ни одно живое существо, наделенное разумом, не вправе пытаться переделать, либо совершенствовать Храм, дарованный Источником. Совершенствовать дозволяется лишь себя самого.

3. Долг каждого жителя Багорта – содержать Храм в чистоте. Разумно использовать дары Хоры. Не брать сверх меры. В Храме каждому предусмотрено место: зверю, рыбе, птице и человеку. Силиться там, где уже созданы все условия, и развиваться в тех местах, где для этого все предусмотрено.

Внизу была приписка:

«Нарушая законы вселенной, мы порождаем бесов, способных усыпить душу и отравить разум».

А вот об этом она уже слышала от Яна. Помниться, он рассказывал, что молодой столичный ученый предполагал, будто они выходят из некоей темени.

Позже Дея поняла, что багортцы и впрямь четко следуют всем трем законам. Наукой они хоть и занимаются, но исключительно в познавательных и, может, еще в медицинских целях. Потому и походил Мрамгор на средневековый город, в котором правда была практически повсеместная грамотность. А когда она внимательно изучила карту, то увидела, что и третий пункт соблюден с поразительной прилежностью. Все пять крупных городов (хотя, конечно, по меркам Земли, их вряд ли можно было назвать крупными) находились на каменных плато. Замки создали первые Волхвы, пришедшие на Хору еще в незапамятные времена. Их защищала какая-то древняя магия, понимание которой утратилось после Великой битвы (о битве этой Дея пока еще ничего не знала). Так или иначе, выходило, что самой природой были определены места для устроительства пяти больших городов: четырех на границах Багорта и одного в центре. Все города соединялись между собой трактами, проложенными таким образом, чтобы не приходилось вырубать леса. Багорт был богат реками, озерами и растительностью. Остальные поселения и мелкие городища континента раскидывались вблизи лесов и водоемов.