Багорт. Том 1

– Да хватит вам уже, в самом деле, – одернул всех Ян. – Невзор, посвети-ка вправо, что там чернеет в сене?

Чернел проем, за ним тянулся еще один коридор, отличавшийся тем, что пол в нем был уже не земляной, а каменный и стены гладко отполированы. У входа висел незажженный факел. Ян подошел и вытащил его из крепления, зажег от того, что у них был, и коридор осветился еще ярче.

– Заворачиваем, – скомандовал он.

– Ты уверен? – спросила Родмила.

– В этом подземелье я ни в чем не уверен, просто мне надоело спотыкаться о булыжники.

Проход оказался не длинным. Они прошли не более десяти маховых саженей, прежде чем очутились у ступеней, ведущих в небольшую залу с зеркальными стенами.

– Чудное место, не правда ли? – воскликнула Озерная дева.

– Чудное – не значит хорошее, – отозвалась Родмила.

– Ой, ну давайте все-таки посмотрим. Ни разу не была в зеркальной комнате. Хочу убедиться, что мои сестры не врут, и я действительно хороша собой.

Сгорая от любопытства, юная русалка выхватила у Невзора факел и, сбежав по ступеням, юркнула в залу. Раздался глухой стук древка и жуткий, душераздирающий вопль.

Все ринулись к входу в зал, но добежав до проема, остановились как вкопанные. Омелла стояла в центре, а зеркала множили одно и то же изображение – осунувшееся, сморщенное лицо в грязно-рыжих пятнах, волосы свисают спутанными клочьями, губы больше не горят багрянцем, плечи поникли и вся она как-то сгорбилась, вцепившись обеими руками в остатки когда-то прекрасных волос.

Толпящиеся замерли, никто не решался войти внутрь, а Омелла продолжала испуганно озираться, пытаясь найти хотя бы в одном отражении истинный свой облик.

– Ну, что вы встали как истуканы! – разозлилась Родмила и, растолкав остальных участников, шагнула в залу.

Ее отражение оказалось еще устрашающей – блестящие черные волосы выцвели, глаза впали и померкли, рот ввалился, а высокая грудь опала, словно ее и не было. Ужаснувшись, она подлетела к одному из зеркал вплотную и стала лихорадочно ощупывать свое лицо, грудь, бедра. Затем резко развернувшись, подошла к Озерной деве и встряхнула ее.

– Омелла, перестань выть! Это чары, все это не взаправду.

Она взяла руки девушки и приложила их к ее лицу. Но та по-прежнему продолжала рыдать. Тогда Ведунья отвесила ей пару пощечин, и девушка замолчала, ошарашено уставившись на Родмилу.

– За, что? – провыла она.

– Возьми себя в руки, это не твое отражение. Потрогай свое лицо, кожа по-прежнему гладкая и молодая. Эти зеркала показывают, какой ты будешь в глубокой старости. Зрелище конечно не для слабонервных, но тебе до этого еще далеко.

Омелла исследовала себя руками, затем коснулась лица Родмилы и только потом, качаясь, вышла из залы.

Парни расступились, пропуская девушек вперед. Все молча, двинулись обратно. Выйдя в уже привычный пыльный коридор, они пошли вперед, спотыкаясь о булыжники.

– Слушай, Родмила, – обратился Ян к ушедшей в свои мысли девушки, – ты это, в общем, ты молодец.

– Что?

– Ну, я про комнату. Парни и те сдрейфили, а ты пошла за ней. Кто знал, может эта комната всерьез состаривает в одночасье. Для вас девушек ведь молодость – это…. Ну, в общем, вы к ней иначе относитесь.

Ведунья обернулась к нему и встала как вкопанная, пораженная какой-то мыслью.

– Что ты сказал? Повтори.

– А, что я такого сказал? Только то, что вы девчонки молодости придаете большое значения, в отличие от парней.

– Ну конечно, – протянула она, уставившись при этом на Омеллу. – Красота для Озерной девы – это все. Они редко выходят из своих озер. И у них всего одна неделя в году, чтобы найти себе суженного. Дурнушки в их племени обречены на одиночество, если конечно не обладаю веселым нравом или чем там еще надо обладать, чтобы за неделю задурить голову юноше.

– Это ты к чему?

– А к тому, что я, кажется, начинаю понимать, как работает это магическое пространство.

– Эй, чего вы там шушукаетесь? Идите скорей сюда, – позвал изрядно отставших Яна и Родмилу Сеслав.

Ребята поспешили догнать остальных и нашли их около очередного препятствия. Тоннель привел соревнующихся к подземному озеру, на противоположном конце которого, чернел широкий лаз. Видимо тоннель проходил сквозь этот водоем, и чтобы двигаться вперед они должны переплыть его.

– Что будем делать? – спросил Сеслав.

– Перейдем его вброд, если глубокое переплывем, – ответил Ян.

– А если в нем невесть, что водится? – спросил Невзор.

– А мы Омеллу первую запустим, ее невесть чем в воде водящимся, не напугаешь, – предложил волчий наездник.

– Сеслав! – укорила его Родмила. – Посмотри на нее, она ж и так ели ноги переставляет.

– Это по тому, что она не в своей стихии. А там она почувствует себя как рыба в воде, – не унимался Сеслав, посмеиваясь над собственной шуткой.

– А, что, – согласился Ян, – он прав. Может, вода ей сил придаст, и она очухается.