Багряный декаданс (СИ)

Парень это заметил и застыл, выглядя при этом так, будто необходимость не шевелиться не доставляла ему никаких неудобств. И он мог бы просидеть вот так, напротив, вечность. Лишь глаза внимательно исследовали мое лицо. Изучали, оценивали, анализировали и мрачнели с каждой секундой. Потом демон склонил голову, чтобы рассмотреть шею. Взгляд стал жестче и злее, но не остановился, а начал движение вниз.

И чем ниже он скользил, тем страшнее мне становилось. Вновь начала накатывать паника, утягивая в трясину отчаяния. Я не могла это объяснить, но почему-то знала, что если от кого-то другого — кого угодно! — можно спастись, то от демона сбежать невозможно. И эта мысль так ярко контрастировала с тем чувством, к которому я уже привыкла. С ощущением доверия, которым я начала проникаться к принцу в последнее время. Он как будто стал частью моей повседневности, частью моей жизни. Он был рядом — и меня уже не беспокоило его присутствие. Он был рядом — и я не боялась. Он был тем, к кому я воззвала о спасении, зная, что он придет. Придет, даже если будет за миллионы миров от меня.

Но сейчас…

Сейчас мы были одни. Вдвоем. Где-то, откуда я даже не знала, как выбраться. И близкое присутствие демона я ощущала буквально каждой клеточкой своего тела, будучи уязвимой как никогда.

Травмированной и дрожащей.

— У тебя следы на шее, — непривычно глухим голосом проговорил Сатус, вновь заглянув в мои глаза. — Вот здесь…

И он на себе показал, что не так с моей шеей.

— Да, — дергано кивнула я и даже попыталась улыбнуться, но губы тряслись. — Почему-то моя шея многим не нравится… Постоянно ей достается.

— Думаю, наоборот, — без шуток качнул головой старшекурсник.

— Что? — не поняла я.

— Когда есть что-то, чем мужчина хочет обладать и при этом он знает, что никогда не сможет получить желаемое, единственным его стремлением остается стремление уничтожить, — прошептал Сатус, склонив голову вниз в жесте задумчивости.

Волосы упали на красивое лицо, частично его скрывая. Но когда он вновь поднял на меня свои глаза, в них танцевали тени, а сам он, будто зачарованный, потянулся ко мне.

Я отшатнулась в сторону. Может быть, и не хотела, может быть, и не стоило, но ничего не смогла с собой поделать.

Рука парня, которой он пытался прикоснуться к моему лицу, остановилась в воздухе, а на лице отразилась боль.

— Мне жаль, — произнес он печально. И это был первый раз, когда я увидела в нем что-то, близкое к человеческому. — Мне жаль, что с тобой это случилось.

И именно эта его жалость отрезвила меня, будто на голову вывернули ушат воды. Что-то подсказывало, что он никогда никого не жалел. Более того, он никогда не жалел и самого себя. А меня…

Я вдруг осознала, что не хочу его жалости. Она делала меня еще более слабой, чем я уже была, что продемонстрировали сегодняшние события.

Словно уловив направление моих мыслей, демон опустил руку и аккуратно, с каким-то невыразимым трепетом, коснулся кончиков моих пальцев.

— Но ты пришел, — я сдержалась и не отдернула руку, хотя ощущение было как будто я сую её чудовищу в пасть. — И успел…

— Я хотел бы, чтобы ты позвала меня еще раньше, — стараясь не совершать резких движений, Сатус прикоснулся к моему подбородку и, подняв голову, заставил посмотреть на него. — Я хочу, чтобы каждый раз, когда тебе было плохо или страшно, или одиноко, ты звала меня, поняла?

— Каждый раз? — усомнилась я.

— Да, — твердо заявил демон, а в глазах его было столько убежденности в собственных силах, что эта вера начала невольно передаваться и мне. — А еще лучше, если ты будешь всегда рядом со мной. Так я смогу защитить тебя лучше всего.

Я не стала говорить, что от подобных требований слегка веет помешательством, потому что… потому что поняла, что не хочу его обижать.

— Но меня не всегда нужно защищать, — мои губы невольно растянулись в улыбке, которая теперь не была ни вымученной, ни натянутой. А искренней. И как выяснилось, улыбаться демону по-настоящему было не так трудно, как казалось раньше.

— Ты такая маленькая и такая наивная, — чуть хрипло рассмеялся Сатус, легонько проведя пальцем по щеке. — И сама не представляешь, насколько желанная и легкая добыча для…

Он умолк, его взгляд привычно потяжелел и наполнился мыслями, темными и вязкими, которые обволакивали, утягивали на дно.

И паника вернулась.

Я поняла, что если не вынырну — захлебнусь, утону во всех этих чувствах, которые стали слишком очевидными, слишком откровенными, слишком… порочными.

— Не надо, пожалуйста, — как-то уж совсем по-детски захныкала я, но именно так я себя сейчас и чувствовала. Ребенком, который просто хотел оказаться дома, в безопасности, там, где от него ничего не ждут и ничего не требуют.

Пальцы парня стиснулись на моем лице, будто он решил проверить мои кости на крепость, но усилием воли, отразившемся в его судорожном вздохе, он остановился и не пересек ту грань, за которой было повторение предыдущей ситуации. Тогда спас меня он, но кто спасет меня от Сатуса, пожелай он пойти дальше?

Никто.

Прекрасно осознавала это я.