Багряный холод (ЛП)

Я ничего не желала так сильно, как вскочить со стула, подбежать к двери, распахнуть её и бежать, бежать, бежать до тех пор, пока лёгкие не лопнут от напряжения. Но я не могла позволить себе этого. Потому что в противном случае всё станет ещё намного хуже. Я заставила себя сидеть тихо и просто дышать – вдох-выдох, вдох-выдох – так, как учила мама, чтобы в случае волнения, испуга или беспокойства я всегда так делала. В данный момент я была близка к панике – ладно, к чистому ужасу – но я всё равно заставляла себя просто спокойно дышать.

Паника стала медленно отступать, хотя тревога и страх всё ещё терзали моё сердце, как крысы кусок сыра. В конце концов, я перевела взгляд на остальных. Метис выглядела пораженной, ее лицо приобрело нездоровый оттенок; щёки Никамедиса горели от злости. Аякс был в ярости – плечи напряжены, руки сжаты в кулаки, а его тёмная, цвета оникса кожа блестела на свету. Даже Сергей, Инари и Алексей бросали на меня сочувственные взгляды. Только Линус оставался спокойным и бесстрастным, а его безучастное выражение лица не выдавало истинных мыслей.

– Я ничего не сделала, – вновь повторила я, но теперь намного тише. – Не сделала ничего плохого.

– Это мы ещё выясним, – не согласился Линус. – Уверяю вас, мы проведём тщательное расследование, и вы получите справедливое судебное решение.

– Именно, – зацепилась я. Я ничего не могла поделать против сарказма, появившегося в голосе. – Потому что было так невероятно «справедливо» затащить меня на сцену амфитеатра и объявить о моих предполагаемых преступлениях перед всей чёртовой школой.

Никамедис сильнее сжал моё плечо, тем самым напоминая, что лучше держать язык за зубами. Но стресс, шок и паника быстро угасли, не оставив после себя ничего, кроме ярости. Я была рада ей, собрала ее по кусочкам вокруг себя и позволила кипеть в сердце до тех пор, пока не выгорели все остальные чувства. Прибывая в ярости, я не могла думать о серьезности ситуации или насколько близко я находилась к тому, чтобы потерять всё, что за последние месяцы мне стало дорого в Мифе – в том числе и мою жизнь.

Услышав мои слова, Линус прищурился, но выражение его лица оставалось спокойным.

– И хотя лично я против этого, но устав академии позволяет вам остаться в Мифической академии и продолжать посещать курсы и другие школьные мероприятия до окончания расследования и судебного разбирательства, после чего будет вынесено окончательное решение о вашей виновности или не виновности.

Давление в груди немного ослабло. По крайней мере, я по-прежнему буду находиться в академии рядом с Логаном, Дафной и другими друзьями, не говоря уже о Метис, Аяксе и Никамедисе. Вместе мы найдём способ вытащить меня из этого. Я знала, что мы сможем. Мы смогли пережить всё, что продолжали подбрасывать нам Жнецы. И это тоже переживём.

– Но ваше передвижение по кампусу будет ограничено; также вы будет находиться под пристальным наблюдение круглые сутки, – продолжил Линус. – Чтобы свести к минимуму беспокойство студентов, в течение дня ответственность за вас будет нести Алексей. Он будет сопровождать вас везде: на уроках, в столовой, в библиотеке...  – повсюду.

Значит, против меня не только будут вести расследование и отдадут под суд, а еще и прицепят ко мне «тень». Вообще, я представляла его себе как «шестерку», которая будет докладывать Протекторату о каждом моём шаге, и если я вдруг осмелюсь жевать на уроке жвачку или пройду поперек лужайки вместо того, чтобы оставаться на вымощенной камнем дорожке – причинять ещё больше неприятностей. Потрясающе. Просто потрясающе.

– Вы никоим образом не должны будете мешать Алексею, любая попытка сбежать от него приведёт к тому, что на время расследования вас запрут здесь, в тюрьме академии, – сказал Линус. – Это понятно, мисс Фрост?

– О, да. Абсолютно, – пробормотала я. И заметила на себе взгляд Алексея. Его лицо ничего не выражало, однако я обнаружила любопытство, промелькнувшее в глазах. Интересно, почему именно его выбрали на роль охранника. Скорее всего, потому, что он – сын Сергея. Может, это было чем-то вроде семейного дела – служить Протекторату, так же, как дети, рожденные в обычных, смертных семьях идут по стопам родителей – становятся полицейскими, пожарными или врачами. Нужно будет расспросить об этом Логана. Мне придётся задать спартанцу много вопросов – в частности, почему его отец меня ненавидит, хотя до сегодняшнего дня мы никогда не встречалась.

– По ночам Инари и Сергей будут поочерёдно наблюдать за общежитием, – продолжал разговор Линус. – Это только на тот случай, если в смехотворной идеи Метис – что Жнецы хотят вас убить – есть некоторая доля правды.

Я бросила на профессора быстрый взгляд. Мы обе знали, почему Жнецы охотились за мной. Я была чемпионом Ники – и это я должна была найти способ убить Локи. Однако всё выглядело так, будто Метис не обмолвилась об этом. Я задавалась вопросом, о чём ещё она умолчала.