Багряный холод (ЛП)

– Я не знаю, тыковка. Меня только интересует, кто вообще предъявил эти обвинения против тебя. Если бы мы это знали, то, скорее всего, выяснили бы и что происходит.

Я поднялась на ноги и начала расхаживать по комнате. – Должно быть, это заговор Жнецов. Но зачем? Чтобы заставить всю академию ненавидеть меня? Чтобы выгнать меня из школы? Ничего из этого не удержит меня от сражения со Жнецами и становления чемпионом Ники... так?

– Конечно же, нет, – отрезал Вик. – Богиня выбрала твою семью. Именно вас она одарила магией. Сделала тебя своим чемпионом, Гвен. Тебя – а не кого-то другого. Против этого Протекторат ничего не может поделать. Совсем ничего.

Вспомнив, с каким холодом на меня смотрел Линус, – я была в этом не так уж уверена. Но мне не хотелось признаваться мечу в своих страхах. Если я это сделаю, Вик предложит убедить отца Логана отказаться от обвинения путем приставления кончика меча к сердцу Линуса. Вик был довольно кровожадным. Он любил говорить о Жнецах, которых нам предстояло убить.

Как правило, я старалась игнорировать тирады Вика о Жнецах. Но сегодня вечером я думала о Жнеце, которого действительно хотела убить – о Вивиан Холлер. И вновь мои мысли вернулись к той ночи в лесу, когда Вивиан взобралась на своего чёрного Руха – огромную мифическую птицу – и улетела прочь, с восседающим позади Локи. Я задавалась вопросом, где сейчас была Вивиан. По словам Метис, у Пантеона не было никаких известий, куда могла исчезнуть Вивиан и где она пряталась. Еще одна вещь, которая глубоко меня разочаровывала. Какой толк в моем чемпионстве, если я не могла даже отомстить за убийство своей мамы?

Я прекратила ходить по комнате, отдёрнула занавеску и выглянула в окно, исследую глазами двор. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы найти стройную фигуру Инари. Спиной он облокотился на одно из деревьев и казался просто тенью в ночи. Если бы я не знала, что он там, я бы его не заметила.

Бабушка Фрост поднялась и тоже выглянула в окно. – Один из охранников Протектората?

– Да. Инари Сато.

Она кивнула. – Ниндзя. Я слышала о нём. Должно быть, он один из лучших воинов Пантеона и один из руководителей Протектората.

– Да. Наверное, он и отец Логана, – проворчала я, прежде чем опустила занавеску. – Есть ещё парочка других, кто будет охранять меня. Русский мужчина по имени Сергей Соколов и его сын Алексей. Алексей – студент третьего курса Лондонской академии. Логан вёл себя так, будто знает его, и Дафна уже встречала его прежде на турнире по стрельбе из лука.

Бабушка ничего не сказала, но она слышала страх и разочарование в моём голосе. Она нежно взяла меня за руку. Как всегда, как только её кожа касалась моей, ее любовь окутывала. Я сосредоточилась на этом чувстве, позволяя ему вытеснить всё остальное: все ужасные события сегодняшнего дня и всё то зло, что возможно случится завтра.

– Не волнуйся, тыковка, – как-то рассеянно произнесла бабушка. – В конце концов, проблема решится. Вот увидишь.

Её глаза были пустыми и стеклянными, будто она смотрела на что-то, что могла видеть только она. У неё было одно из её видений. Я чувствовала силу, собирающуюся вокруг – старая, настойчивая, понимающая и бдительная. Стоя на месте, я спокойно и молча удерживала бабушку за руку.

– Какое-то время будет тяжело, но, в конце концов, все снова станет как прежде, – побормотала она. – Вот увидишь.

На мгновение эта сила плотным кольцом окружила нас, будто обнимая, и также внезапно исчезла. Бабушка заморгала, взгляд прояснился, и она снова стала самой собой.

Нюкта подпрыгнула, желая добраться до монеток на её платках, бабушка рассмеялась и, наклонившись вперёд, погладила волчонка. Она не стала рассказывать, что увидела – а я и не спрашивала.

Бабушке было сложно предсказывать достоверные события для семьи и друзей, потому как чувства к человеку могут повлиять на её видения. Именно поэтому она так редко рассказывает мне о всплывающих проблесках моего будущего, объясняя это тем, что она не хочет, чтобы я принимала важные решения на основании чего-то, что могло и не произойти. Я понимала – она хочет, чтобы я нашла свою собственную дорогу в жизни. Но иногда было бы совсем неплохо получить небольшой намек на все то плохое, что ожидало меня на горизонте.

Бабушка подошла к моему письменному столу и подняла вверх металлическую коробку в виде огромного шоколадного печенья. – Как насчёт того, чтобы немного поесть? – поинтересовалась она. – Когда позвонила Метис, я как раз пекла для тебя овсяное печенье с изюмом.

Бабушка любила печь, она постоянно печет для меня и моих друзей маленькие сладкие лакомства.

– Кроме того, по дороге сюда я сделала остановку и купила тебе бутерброд, – добавила она.

Она указала на белый бумажный пакет, стоящий на столе, и я догадалась, что она заехала в «Порк Пит», один из моих любимых ресторанов. Но этим вечером я не голодна, не хочется даже печенья.

Всё же я заставила себя улыбнуться. – Может быть позже.