Багряный лес

На снимках был запечатлен сам Круков, стреляющий в обнаженную женщину. Всего три снимка. Последний, четвертый, показывал труп человека с огнестрельными ранами на груди. В последнем Круков без труда узнал широкоплечего.

— Я его не убивал, — голос Крукова с трудом прорывался из густой хрипоты.

— Вы неправильно поняли, уважаемый, — немного повысил голос Степан Викторович. — Вас никто не спешит обвинять в убийствах, хотя экспертиза показала, или покажет — какая разница, что этого насильника застрелили из этого оружия. — Он многозначительно подбросил в руке пистолет.

— Подстава, — выдохнул седовласый. — Чего вы хотите?

Начальник СБУ улыбнулся и с довольным выражением на лице откинулся на спинку сиденья.

— Хочу пригласить вас в нашу загородную резиденцию, для разговора за рюмочкой водки и шашлыком. По такому случаю у нас все уже готово. Обещаю вам, что уже к обеду вы будете дома или на работе. Конечно, после такого утра, которое "подарило" вам немало хлопот с террористами (жуткий случай — честно говорю), лучше быть с красавицей-женой. Или она вам не жена, или чья-то жена? Ох, уж эти женщины — слабые существа: блеск золота и звон монет их манят, как бабочек свет свечи…

— И об этом знаете, — почти прошептал Круков.

— Профессиональный долг, знаете ли. — Эсбэушник рукоятью пистолета коснулся затылка водителя. — Молодой человек, вам, я думаю, придется передать пока машину нам… У вас сегодня, с любезного разрешения Геннадия Ивановича, выходной, и советую вам его посвятить красивой женщине. Мало ли что может случиться завтра…

Водитель поспешно вышел из машины, а его место за рулем занял другой, который сидел все это время рядом.

— Поехали.

— Мне сегодня надо отправить доклад в министерство, — сказал Круков, нервно приглаживая густые седые волосы.

— Об этом поговорим в первую очередь, — пообещал Степан Викторович, возвращая Крукову пистолет с обоймой в рукояти. Он был уверен, что у полковника достаточно ума, чтобы понять, что в игру вступили сильные соперники, и не следует делать глупостей. Богатый жизненный и профессиональный опыт позволял ему чувствовать себя в данной ситуации и комфортно, и уверенно.

Машина проехала милицейские кордоны и, набирая скорость, помчалась по ровной ленте магистрали.

— Когда вы последний раз были за городом? — спросил "эсбэушник". — Я люблю весну и стараюсь не упускать случая побыть немного на природе. Это добавляет сил.

— Я вам завидую, — сухо ответил седовласый. Он думал об этой резиденции, в которую его сейчас везли, и о которой слышал немало неприятных вещей: камеры пыток, тюрьма в подвале, и о том, в какой же момент он стал самоуверенным и из-за этого невнимательным, чтобы не заметить у себя за спиной СБУ.

Машина выехала за город и помчалась мимо заливных лугов, поросших густой нежно-зеленой травой, которая радовала глаза яркостью краски и молодостью, прогретых ранними, но теплыми лучами солнца. Но Крукова уже не впечатляла красота весны, ароматы цветения, густота звуков. Его сковал страх. Засорил все поры души, способные воспринимать красоту цветения жизни. Он холодным, но яростным огнем обжигал сердце, заставляя его сжиматься от нехорошего и гибельного предчувствия.

ЧАСТЬ IX