Багряный лес

Садись в машину!!! — Он закричал так громко, что враз охрип. Он схватился за горло рукой и закашлялся. Анна отшатнулась от него, но потом хотела подойти, чтобы помочь. Он же остановил ее рукой и прохрипел: — Я тебя очень прошу: сядь в машину, и постарайся обойтись без своих "может".

Она согласно кивнула и совершенно неожиданно для него бодрым шагом стала обходить машину с другой стороны, но это не могло его удивить: в этой бодрости он не видел ничего, кроме бравады — наверное, так же в свое время шли на амбразуры дотов: обреченно до глупости!..

Виталий вполголоса выругался и сплюнул, после чего сел за руль.

— Я знаю, о чём ты хочешь со мной поговорить, — сказала Анна, когда они поехали.

— Это только облегчит этот разговор. Если ты знаешь, о чем я буду говорить — скорее меня поймешь.

— Может…

— Без может! — взорвался он. — Я тебя просил.

Она сжалась в комочек на своем сиденье, опустила лицо и лишь изредка бросала взгляд на дорогу, на огни вечерних улиц, по которым они проезжали.

— Ты на меня никогда не кричал, — сказала она с каким-то сожалением.

— Это правда, — согласился он, отмечая, что в ее голосе, против его ожидания, нет страха. Это его успокоило: не будет слез… Не тем, что их не будет вообще, а тем, что их не будет при нем. За сегодняшний вечер мокроты было достаточно, и он не был уверен в том, что окажется достаточно сильным, чтобы спокойно пережить еще чьи-то слезы.

Ожидая момента, когда у него будет достаточно решимости и сил, чтобы сказать главное, он с такой силой сжал рулевую колонку, что кожа, которой она была обшита, громко заскрипела и затрещали суставы его кистей.

— Ты обязан мне сказать, что мы должны расстаться, — сказала Анна. Она даже не спросила, а только подвела итог гнетущему молчанию.

— Я сразу по приезду домой позвоню своему адвокату в Америке, и дам ему необходимые инструкции, чтобы ты ни в чем не нуждалась…

Ему было уже гораздо легче говорить. Со словами женщины отпала надобность объяснять необъяснимое (а необъяснимым всегда является то, что не хочется объяснять). И проблемой оставалась только деловая сторона их отношений, и Виталий старался ее разрешить.

— Останови машину, — потребовала женщина. Она сказала это спокойно, но с той решимостью в голосе, которая заставляет людей сделать то, что требуют, иначе… иначе они сделают это сами.

Когда автомобиль мягко остановился у бордюра, Анна открыла дверцу, но не выбралась сразу, немного помедлила. Она протянула руку и положила ее на руку Виталия, нежно ее поглаживая.

— Ты молодец. — Она широко улыбнулась. — Но только не будь глуп настолько, чтобы решать мои материальные проблемы. Мне ничего не надо от тебя. Я достаточно заработала с тобой. Все. — Она быстро подалась к нему и коснулась его губ своими. — Прощай.

Она выскочила из машины и побежала по тротуару. Он смотрел ей вслед и понимал, что больше никогда не увидит и не встретит ее в своей жизни. И по тому, как она мотала во время бега головой, касалась руками лица, он понял, что она плачет.

Виталий рванулся из машины, побежал за Анной, но остановился через несколько шагов.

— Черт!.. Черт!.. Аня, как же это больно! — охватив голову руками, шептал он, потом повалился на колени и упал на асфальт, раскинув руки. — Это просто невыносимо! Это до безумия больно!.. Как ты могла так поступить? Как и за что?..

Мимо, над ним, проходили прохожие, и он заметил, что мало, кто из них обращает на него внимания — на мужчину, который лежит у них под ногами, и они его едва не топчут. Прошла какая-то женщина, но потом вернулась.

— Вам плохо? — присев, побеспокоилась она и достала из кармана мобильный телефон. — Я сейчас вызову "скорую"…

— Не надо никого вызывать. Мне действительно плохо. Очень плохо, но они мне не смогут ничем помочь.

Виталий сел на асфальте, вытер рукой слезы.

— Вот оно что! — медленно, с пониманием кивнула женщина. — Вы правы: они вам ничем не смогут помочь.

— Да, — согласился он.

— Вас бросила женщина, — словно для себя уточнила она.

— Да, но это было очень давно. А я не могу вернуться.

Женщина поднялась с корточек и протянула ему свою руку, предлагая помощь. Он не отказался.

— У вас много было в жизни разочарований? — спросил он, поднявшись и отряхиваясь.

Она ответила сквозь усмешку:

— Каждый день и по несколько раз!

— Это правда?

— Разве может быть иначе?

— Вы теряли любовь?

— Нет. Любовь, я думаю, потерять невозможно, но потерять любимых — это запросто!..

— Вы говорите об этом так легко, что…

— Да. И вы с сегодняшнего дня научитесь этому же.

Он постарался улыбнуться, и по тому, как снисходительно посмотрела на него женщина, понял, что попытка не удалась.

— Простите, — сказал он, извиняясь, наверное, за эту самую улыбку. — Вы бы не согласились отужинать со мной? — И поторопился пояснить, когда увидел, как взлетели ее брови: — Я не приглашаю вас на свидание. Это просто ужин.

— Бегство от одиночества? — строго спросила она. — Понимаю.

— Не совсем. Скорее всего — встреча одиночества. Тоже своего рода праздник.