Багровая смерть (ЛП)

Родриго прижал одно из моих запястий своим коленом и убедился в том, что мне было больно, но мне причиняли боль и похлеще, даже недавно, и я знала, что как только они вынесут меня в отключке из этого номера, то в конце концов мне будет куда больнее. Другую руку он держал ладонью, а мое запястье было придавлено его коленом и рукой. Я знала, что все кончено, но продолжала изо всех сил ерзать свободными частями тела. Хэмиш навалился мне на грудь, и это фактически пресекло движения моего корпуса, а если бы он продолжил давить и дальше, то пресек бы и мое дыхание. Он вогнал иголку мне в руку, и я не могла этому помешать. Я закричала, и Родриго отвесил мне такую оплеуху, что на секунду у меня перед глазами вспыхнули звезды. Когда зрение прояснилось, я уже начала ощущать тепло.

— Что вы мне вкололи? — слова были четкими, но мой язык казался распухшим, все будто бы окутало ватой, как какой-нибудь хрупкий предмет, приготовленный к транспортировке. Какую бы хрень мне не ввели, она оказалась быстродействующей.

Родриго наклонился ко мне, гладя мои волосы, и я не могла ему помешать. Они все еще держали мне руки, но этого больше не требовалось. Мое тело становилось тяжелым, неповоротливым и чужим.

— Не имеет значения, что мы тебе вкололи. Главное, что оно работает. — Он опустил свой темный взгляд, чтобы встретиться с моим, и это было слишком близко — как та интимная близость, которую я совсем недавно разделила с Домино. На секунду это помогло мне бороться. Я сбросила все метафизические щиты, что у меня были, и без слов передала всем и каждому, кто мог меня слышать и чувствовать, что мне нужна помощь, и нужна прямо сейчас.

— Что ты делаешь? — поинтересовался Родриго, наклоняясь так близко, что я почувствовала аромат мыла, которым он пользовался, а под ним — теплого и пушистого… леопарда.

— Назад, Родди. Не прикасайся к ней сейчас! — Я не могла сосредоточиться на мужчине, который на мне сидел, не могла направить свой взгляд туда, куда хотела. Я продолжала смотреть на блондина.

— Почему ты можешь к ней прикасаться, а я — нет? — спросил он.

— Потому что я не из числа животных ее зова, в отличии от тебя.

Я пристально смотрела в пещероподобные глаза, принадлежавшие леопарду, и думала: «Мой».

— Нет, — возразил он.

Снотворное нахлынуло на меня еще сильнее, и мои звери затихли. Все затихло. Я не могла двигаться и почти не хотела этого.

Родриго снова погладил меня по волосам:

— Так-то лучше. — Он переместился в сторону и потянул меня за волосы, чтобы отклонить мою голову, и я смогла увидеть Итана. Сама я двигаться уже не могла. Итан висел на двери. Нож в плече пришпилил его, остальное тело безвольно висело. Он был без сознания, в противном случае боль привела бы его в чувство.

— Это сделал я, — прошептал Родриго, а затем повернул мою голову так, чтобы я посмотрела на Домино. — И это тоже, и, если нам будет нужно убить тебя, то я вызовусь добровольцем. Я не твой леопард зова. Тебе меня не приручить.

У меня ушли чуть ли не все силы, чтобы заставить губы двигаться, и я прошептала:

— Арлекин.

Он вздрогнул, словно не думал, что я знала, кем они оба были, но кем еще они могли быть? Больше никто не смог бы устранить двух моих тигров со всей их подготовкой, да и меня, настолько быстро. Он потянулся к Домино и поднес ко мне свою обагренную кровью руку. Размазал свежую кровь по моим губам, и я не могла остановить его.

— Когда она с тобой закончит, я заставлю тебя захлебнуться собственной кровью. — Он протолкнул свои пальцы глубже мне в рот, но я не задохнулась. — Проглоти кровь своего тигра, Анита. Проглоти его в последний раз!

Я попыталась сопротивляться, но не смогла и сглотнула. Любая кровь на вкус одинакова — как сладковатый медный пенни. Темнота начала пожирать мое зрение. Язык сделался слишком толстым, чтобы ворочаться, но я приложила все усилия, чтобы сказать, глядя в черные глаза Родриго:

— Весь… Арлекин… принадлежит… мне. — Затем навалилась тьма, и я не была уверена, она меня поглотила или я стала ею, но черные глаза Родриго были последним, что я увидела.

77