Багровые небеса

И, черт возьми, здесь стало еще жарче.

— Доброе утро, — прохрипела я.

Его хватка на мне усилилась, когда он перекатился ближе к стене, увлекая меня за собой.

— Мы проспали все утро и половину дня, — сказал он более глубоким и хриплым голосом, чем обычно. — Несмотря на эту чертову ужасную кровать. Не знаю, как фейри справляются с таким крошечным жильем.

— Большинство фейри не гиганты и не нуждаются в мебели, изготовленной на заказ. — Эти падшие боги были крупными во всех отношениях.

Последнюю часть я не добавила вслух, но он, несомненно, все равно услышал. Он все лучше улавливал мои мысли, или, может быть, я просто проецировала их более естественно.

«И то, и то».

То, как он переключался с внутреннего разговора на внешний, меня нисколько не беспокоило. У меня было чувство, что если бы мы прожили достаточно долго, чтобы по-настоящему сблизиться, мне бы это очень понравилось.

На этот раз его смех был более медленным, чувственным, и я поджала пальцы на ногах, когда по коже побежали мурашки.

— Не это доставит тебе наибольшее удовольствие, малышка, — протянул он, снова сжимая меня в объятиях, так что между нами не осталось и дюйма пространства.

— Ты ничего не сказал о том, что мы проживем достаточно долго, — выдохнула я, отчаянно пытаясь отвлечься. Если бы он не прекратил то, что делал, я бы отбросила всякую осторожность и прыгнула на его гребаные драконьи кости.

Захак провел руками по моему животу в том месте, где задрался топ, оставляя на коже дорожку, обжигающую кожу.

— Я отказываюсь признавать, что есть будущее, в котором мы не выживем, — просто ответил он, и в своем рассеянном состоянии я уже забыла о нашем предыдущем разговоре. — Мы уничтожим тех, кто пытается уничтожить нас, и будем жить долго и счастливо. Гребаный конец.

— Ты настоящий поэт, — фыркнула я. — А ты не думал о том, чтобы писать любовные романы?

Он заурчал подо мной.

— Я подумывал о том, чтобы жить в таковом. Я оставлю сочинительство другим.

Мое сердце слегка забилось при мысли о том, что он считает наши отношения достойными любовного романа.

Я не могла не согласиться.

— Ты голый? — внезапно спросила я. Я чувствовала под собой мышцы груди и твердое бедро, но не посмотрела, надеты ли на нем брюки.

Одной рукой он крепче сжал мое бедро, а другой провел выше, касаясь нижней части моей груди.

— Узнай.

Я чуть не пропустила это слово мимо ушей, но как только оно прозвучало, я не могла думать ни о чем, кроме как о том, чтобы выяснить. Я определенно подходила для этой работы.

Повернувшись на бок, я провела рукой по его груди и ниже и нашла… обнаженную кожу. Везде. Нас разделяли только мои трусики и узкая майка, и, черт возьми, неудивительно, что я проснулась в воображаемом огне.

— Зи, — простонала я, выгибаясь навстречу ему.

— Наши отношения не будут такими, — серьезно сказал он. — Мы скрепим нашу связь, как положено оборотням, но это не значит, что мы не можем немного повеселиться перед этим.

У меня были вопросы.

Много вопросов.

Например… как мы скрепим нашу связь, как это делают оборотни? И о каком он веселье?

Мысли прервались, когда обе его руки опустились на мой зад. Он был настолько силен, что, несмотря на то, что мы лежали, он без всякого сопротивления подтянул меня к себе, приподнимая до тех пор, пока мои бедра не оказались по обе стороны от его лица.

К тому времени, как он уложил меня в нужное положение, я тяжело дышала и знала, что мои трусики промокли насквозь. Падая вперед, я обеими руками удержала равновесие и оперлась о стену, слегка приподнявшись, чтобы не задушить его.

— Сядь, милая, — пророкотал он, и дракон выглянул из него.

Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы опуститься ниже, пока я не почувствовала, как его губы коснулись хлопка моих трусиков. Одно это прикосновение вызвало во мне спазм удовольствия… моя плоть уже была настолько разгорячена и перевозбуждена, что я сомневалась, что потребуется что-то большее, чем прикосновение его языка, чтобы довести меня до оргазма.

Огромные руки обхватили мои бедра.

— Ты все еще паришь надо мной. Ты не обязана, блядь, примеряться ко мне, — простонал он, зарываясь лицом в мой центр. — Подставь мне свою восхитительную киску и дай позавтракать.

Он дернул меня один раз, и я сдалась. Если он хотел так, кто я такая, чтобы спорить?

Перенеся свой вес, я использовала руки, чтобы удержать равновесие. Губы Захака были горячими, и я ожидала, что он снимет с меня нижнее белье, используя свою энергию, но вместо этого он так крепко сжал мои бедра, что я не смогла бы пошевелиться, даже если бы захотела.

Его язык был горячим сквозь ткань, когда он медленно, не торопясь, проводил им по мне, и даже с хлопковым барьером удовольствие было почти невероятным. Я вскрикнула, когда его язык скользнул по упругой поверхности, когда он доставлял удовольствие этим медленным, мучительным движением.