Багровый берег (ЛП)

Пендергаст замолчал. Повисла долгая, взрывоопасная тишина, пока шеф Мердок тупо смотрел на своего посетителя. А затем он засмеялся — громким, безрадостным, гортанным смехом.

— Я просто не могу поверить! Вы заявились сюда и предъявляете мне требования?!

— Это просьба. И вполне резонная, я ведь не завершил свое расследование.

— Убирайтесь. Сейчас же. Я не хочу видеть здесь вашу тощую вездесущую задницу до суда.

— Или?

— Или я нацеплю на вас «браслеты», как раньше, и вы проведете здесь ночь в качестве моего особого гостя.

— Вы угрожаете мне еще одним арестом?

Лицо шефа побагровело от ярости, его мясистые руки сжались в кулаки и согнулись в локтях. Гэвин никогда не видел начальника настолько сердитым. Мердок сделал шаг вперед.

— Последний гребаный шанс, членосос!

Пендергаст даже не шевельнулся.

— Я ведь вежливо прошу о сотрудничестве и возможности просмотреть некоторые файлы. Простого «нет» было бы вполне достаточного.

— С меня хватит. Гэвин, в наручники его.

Гэвин встревожился: он вовсе не ожидал, что шеф втянет его во все это.

— Эм... по какому обвинению, сэр?

Шеф в ярости повернулся к нему.

— Не задавай глупых вопросов! Он нарушил границы частной территории. Заковать его!

— Границы частной территории? — переспросила Констанс Грин, и в ее тихом голосе зазвучала неожиданная угроза. — В общественном месте?

Ситуация обернулась вовсе не такой забавной, как ожидал Гэвин. Он уставился на шефа, а тот, в свою очередь, угрожающе пялился на него. С огромной неохотой сержант обратился к Пендергасту.

— Повернитесь спиной, пожалуйста.

Пока Гэвин снимал с пояса наручники, Констанс Грин двинулась вперед.

В тот же момент Пендергаст жестом велел ей остановиться, затем завел руки за спину и выполнил указание сержанта. Но когда Гэвин собрался надеть на него наручники, Пендергаст вежливо попросил:

— Не могли бы вы достать мой бумажник из заднего кармана?

Бумажник? Тон этого мужчины вдруг охладел на несколько градусов, и у Гэвина возникло колющее неприятное предчувствие, что вот-вот произойдет нечто ужасное. Он вытащил бумажник.

— Переложите его в карман моего пиджака, будьте так добры.

Пока Гэвин возился с бумажником, шеф выхватил его из рук подчиненного и распахнул, тут же столкнувшись с бликами синего и золотого цвета.

Повисло молчание.

— Что это, черт побери? — спросил шеф, глядя на раскрытый бумажник так, будто никогда в жизни не видел ничего подобного.

Пендергаст сохранил молчание.

Мердок медленно прочитал надпись на жетоне.

— Ты... агент ФБР?

— То есть, вы все же умеете читать? — едко спросила Констанс.

Лицо шефа приобрело почти такой же белый оттенок, как лицо Пендергаста. Тон сразу сделался заметно почтительнее.

— Почему же вы... ничего не сказали?

— Это было неуместно. Я же не на службе.

— Но... Господи Боже! Вы должны были показать удостоверение! Вы просто позволили мне предположить...

— Предположить — что?

— Предположить... что вы просто... — его голос оборвался.

— Что он просто гражданское лицо, и поэтому вы можете издеваться над ним и оскорблять? — спросила Констанс своим шелковым, старомодным тоном. — Я ведь предостерегала вас от этого.

Пока Гэвин молча наблюдал, Пендергаст приблизился к шефу полиции.

— Шеф Мердок, за все годы службы в ФБР я редко видел злоупотребление полицейской властью в том масштабе, в котором я наблюдал сие явление в вашем городке. Вчера из-за незначительного нарушения правил парковки вы оскорбили меня в грубой форме, угрожали физическим насилием, арестовали меня и посадили в тюрьму без причины. Кроме того, сегодня вы использовали уничижительный термин, весьма оскорбительный для ЛГБТ-сообщества.

— ЛБГ... что? Я этого не делал!

— И, наконец, вы не зачитали мне мои права, согласно Правилу Миранды[34].

— Ложь! Это все ложь! Я зачитал вам права! Вы ничего не докажете!

— К счастью, весь процесс нашего общения был зафиксирован на видео камерой безопасности магазина одежды, расположенного прямо через улицу. Теперь у меня имеется копия этой записи благодаря специальному агенту Рэндольфу Булто из Бостонского отделения Бюро, который оказал мне услугу и помог получить необходимый ордер сегодня утром.

— Я... я... — шеф полиции едва мог говорить.

Повернувшись к Гэвину, Пендергаст кивнул на наручники.

— Вы не снимете их с меня, пожалуйста?

Гэвин порывисто выполнил просьбу и вернул наручники на свой служебный ремень.

— Благодарю вас, — Пендергаст отступил на шаг. — Шеф Мердок, как говорил поэт-классик, «тропинки скрестились в лесу»[35]. У нас с вами тоже две тропинки. Хотите знать, какие именно?

— Тропинки? — шеф не мог взять себя в руки, он пребывал в шоке.

— Да, тропинки. Первая более хоженая: я подаю на вас жалобу за злоупотребление правами служебного положения, а видеозапись в качестве доказательства увенчает список моих свидетельств. Это закончит вашу карьеру с позором перед самой отставкой, уничтожит вашу репутацию, поставит под угрозу вашу пенсию и, возможно, приведет к ухудшению общественного положения или даже к незначительному тюремному заключению. Есть и другая тропинка, — он подождал, скрестив руки на груди.