Багровый берег (ЛП)

— Нет проблем. Но сначала, поскольку у нас есть еще немного времени, тебе стоит немного обсушиться, — Сайлас открыл дровяную печь и положил в нее два полена. Как только Пендергаст вознамерился присесть, Сайлас повернулся. — Хм, Может, не будешь занимать диван? Я его потом не просушу. Деревянное кресло-качалка тоже очень удобное.

Пендергаст сел в кресло-качалку.

— Не пойми неправильно, приятель, но ты выглядишь так, как будто тебе жизненно необходим стакан бурбона.

Последовало небольшое колебание.

— Какого именно, скажите на милость?

Сайлас рассмеялся.

— А мы ведь оба разборчивы, не так ли? «Паппи-Ван-Винкл» двадцатиоднолетний. Дурного не держим.

Пендергаст склонил голову.

— Такой подойдет.

Сайлас исчез на кухне и вернулся с бутылкой бурбона и двумя стаканами. Он поставил оба на журнальный столик, а затем наполнил сначала один, а затем другой.

— Я очень вам благодарен, мистер Сайлас, — сказал Пендергаст, поднимая стакан.

Сайлас сделал небольшой глоток.

— Так значит… ты расследуешь убийство того историка?

— Так и есть.

— Того крика было достаточно, чтобы сам дьявол рухнул от ужаса на колени с молитвенником в руках.

Пендергаст достал свою карту и развернул ее на столе.

— Пожалуйста, если можете, укажите на карте, где именно вы находились, когда услышали крик, и с какого направления, как полагаете, он доносился.

Сайлас подтянул карту к себе и склонился над ней, его лоб прорезали недовольные морщинки.

— Я был здесь, в этих лесах, а крик прозвучал с этого направления, — он провел пальцем по карте.

Пендергаст сделал несколько пометок. Палец Сайласа лежал на участке конуса, который он ранее начертил на своей карте.

— Спасибо. Это поможет в поисках тела, — он свернул карту. — До вас доходили слухи о том, что кто-то живет на болотах?

— Ничего определенного. Но если бы я пытался скрыться от правосудия, я отправился бы именно туда.

Пендергаст сделал глоток бурбона.

— Мистер Сайлас, вы сказали, что ваша семья жила здесь двести лет. Вы должны хорошо знать местную историю.

— Ну, я никогда не интересовался генеалогией и тому подобным. Хотя знаю, что раньше Дилл-Таун был так называемым негритянским районом на окраине города, по большей части его населяли семьи китобоев. Но там жили не только афроамериканцы. Там еще было много представителей крови южных морей — тайцев, полинезийцев, маори. Я сам почти наполовину маори. Маори были величайшими гарпунщиками, которые когда-либо жили на свете. Когда некоторые из морских капитанов брали в жены женщин с южных морей, поначалу они строили с ними семьи, а потом, ну ты знаешь, брали их на борт на время долгих странствий. Позже они высаживали их в Дилл-Тауне, прежде чем отправиться в Бостон к своим настоящим белым семьям. А когда возвращались в море, они просто забирали их обратно, — он покачал головой.

— Так, стало быть, вы — потомок первых жителей Дилл-Тауна?

— Конечно. Как я уже сказал, во мне столько же крови маори, сколько африканской. У моего прапрадеда были даже какие-то обалденные племенные татуировки, насколько мне рассказывала моя бабушка.

— Я так понимаю, большинство афроамериканцев покинули Дилл-Таун после того, как там линчевали чернокожего мужчину.

Сайлас покачал головой.

— Это была жуткая история. Ужасная. Разумеется, этот человек был невиновен. Но это не имело значения для группы линчевателей, которая пришла за ним. После этого народ Дилл-Тауна решил, что это не самое лучшее место, чтобы воспитать там своих детей. Благодаря китобойному делу у них было достаточно денег, чтобы уехать оттуда, и большинство из них именно так и сделали. Некоторые просто отправились в Нью-Бедфорд. Другие подались на чикагские скотобойни.

— Но ваша семья осталась.

— Так случилось, что мой дедушка потерял свою метательную руку во время несчастного случая на китобое, поэтому он начал другое дело — он занялся лечебными травами. В этой зоне полным-полно полезных трав, особенно семейства паслёновых. Их очень много растет там, где раньше находился Олдхэм. Дед не мог перенести свое новое дело в такой большой город, как Нью-Бедфорд, поэтому мы и остались. Мы просто выехали из самого Дилл-Тауна и съехали с дороги — и вот мы здесь, — он развел руками.

— Вы живете один?

— У меня была жена, но она ушла. Слишком одиноко, как она сказала. Большую часть времени одиночество меня вполне устраивает, хотя я и рад иногда встретить кого-нибудь на пути. Я не отшельник. Я наведываюсь в бар гостиницы раз в неделю, пью, ем жареных моллюсков и играю в домино с друзьями.

Пендергаст встал, залпом допил бурбон и шагнул к окну, всматриваясь в темноту. Юго-западный ветер колыхал болотную растительность.

— Если бы вы смогли отвезти меня в город прямо сейчас, я был бы вам крайне признателен. Но у меня есть к вам последний вопрос. Те отряды линчевателей, о которых вы говорили — кем именно они были?