Багровый дождь

Отсчитав купюры, лётчик поднялся и вышел, отправившись спать. Подниматься надо было рано, чтобы успеть к вылету самолёта. Договорившись с дежурной по этажу, чтобы та подняла его в пять утра, Владимир улёгся спать. Кажется, что он только коснулся подушки головой, когда в дверь осторожно поскреблись.

— Да-да, спасибо. Я встаю.

Робкий стук повторился. Недоумевая, он накинул на плечи полушубок и, шлёпая босыми ногами по полу, прошёл к двери, отодвинул щеколду и приоткрыл дверь. Свет в коридоре на мгновение ослепил его, и Владимир не сразу различил, что перед ним стоят его соседки по столику.

— Извините, вы нас не узнаёте?

— Прошу прощения, а в чём, собственно, дело?

— Нам очень неудобно, но мы засиделись, и опоздали. А сейчас комендантский час, и у нас пропуска нет… Мы тут никого не знаем, да и денег у нас нет столько, тем более, что и номер нам никто не сдаст… Можно мы у вас в номере до утра посидим? Мы очень тихонько. Вам мешать не будем. Пожалуйста…

Владимир задумался. Вот «повезло», что называется… Весь сон насмарку. Разве можно уснуть, когда у тебя в номере посторонние люди. А с другой стороны — выгнать девчонок никогда не поздно, только попадут они в руки патруля, поломаешь им всю жизнь… Жалко. Он кивнул.

— Ладно, проходите.

Бормоча благодарности, девушки скользнули внутрь. Владимир включил свет, затем сгрёб со стула свою одежду.

— Вы пока посидите, а я оденусь…

— Ой, вы ложитесь, мы тихо. Вот тут на диванчике….

— Девочки, успокойтесь. Мне всё равно через два часа вставать. Улетаю. Лучше уж вы прилягте, подремлете немного, а я в самолёте отосплюсь…

Он сидел на диване и курил в полной темноте. На его кровати, обнявшись, тихо посапывали две молодые девчонки. «Совсем ещё дети. Чертовщина какая-то, чувствую себя по сравнению с ними стариком…» В дверь тихонько постучали, затем донёсся осторожный голос:

— Товарищ капитан, пора. Машина подошла.

— Понял, спасибо…

Он застегнул полушубок, затянул портупею, проверил оружие. Всё, можно идти… Выйдя в коридор, подошёл к дежурной.

— Вы девчат позже разбудите, хорошо? Пускай поспят…

Пожилая женщина кивнула в ответ, провожая лётчика взглядом…

Столяров вышел из подъезда и полной грудью вдохнул свежий воздух, затем подошёл к стоящей возле тротуара машине и решительно полез внутрь. Несмотря на бессонную ночь спать не хотелось. И ладно.

В кузове было полно народу. Не один капитан летел на фронт. Острым взглядом он прошёлся по лицам попутчиков. Совсем сосунки и постарше. Есть и ровесники, а в углу сидит совсем старик… Старик? Ему едва тридцать пять — сорок. Эх… Владимир усмехнулся…

На аэродроме их встречал комендант. Сверяясь со списком, быстро рассортировал отъезжающих по самолётам. Столярову выпало лететь на незнакомом ему раньше двухмоторном бомбардировщике. Пилот, одновременно ругаясь с комендантом, всё же разместил капитана в кабине, возле стрелка-радиста, и вскоре, загудев двигателями, самолёт выруливал на взлётную полосу. Короткий разбег и отрыв, тяжёлая машина легко пошла ввысь. Подмигнув Столярову, молодой парнишка с сержантскими петлицами, виднеющимися из под мехового комбинезона прокричал, стараясь перекрыть рёв моторов:

— Нравится? Зверь, а не машина! «Тушка»!

Владимир молча кивнул, надрывать горло по холоду ему не хотелось…

Через два часа после вылета и монотонного пути над сплошной белой равниной бомбардировщик зашёл на посадку на одном из множества полевых аэродромов, представлявших из себя расчищенное от сугробов и утрамбованное катками ровное поле. Попрощавшись с пилотами, капитан направился вдоль заставленного самыми разными самолётами поля к одинокой избушке, из трубы которой валил дым, резонно рассудив, что начальство находится там, где тепло. Так и оказалось, но его ожидал приятный сюрприз — Столярова ждали.

Встречающим оказался невысокий пухлощёкий сержант с машиной, тупоносым трофейным «бюссингом», до отказа забитым запчастями и боеприпасами. И через пятнадцать минут после прибытия, капитан уже трясся по проложенной прямо по степи дороге. В кабине было на удивление тепло, а сержант упорно молчал, что, впрочем, было на руку Владимиру. Он задремал, и проснулся только от ругани водителя — грузовик застрял в снежном заструге.

— Всё, приехали товарищ капитан. Пока попутка не выдернет — будем куковать.

— Ладно. Посидим. Главное — в машине тепло… Эй, смотри!

Вдалеке показалось чёрное пятно, медленно приближающееся к машине. Сержант оживился:

— Во! Пленных гонят! Повезло! Сейчас нас выдернут!

И точно, когда колонна поравнялась с автомобилем, водитель быстро договорился с начальником колонны, легко раненным в руку старшиной, о помощи. Облепив грузовик, пленные с надсадными воплями легко вытолкнули машину на чистое пространство. Владимир с любопытством смотрел на закутанных в невообразимое тряпьё пленных. Исхудавшие, одетые кто во что горазд, эти вояки ничем не напоминали ему тех грозных, лощёных солдат вермахта, виденных им в сорок первом и летом сорок второго. Много было обмороженных, раненых. Искоса поглядывая на капитана, водитель пошарил под сиденьем и вытащил булку чёрного хлеба.