Багровый океан

– Проклятье, Хэнс, при всем своем уважении к Федерации, человечеству и прочей политической и патриотической ерунде я больше не хочу в этом участвовать. Не хочу знать больше ничего об этой войне. Вот дерьмо. Сколько же их здесь?

– Оставь их, пошли назад.

Хьюстон отступал, пытаясь охватить взглядом все помещение и не выпускать никого из виду.

– Идем, Шон. Они не наша проблема, – он потянул его за одежду, – только не опускай оружия и не поворачивайся к ним спиной.

– Думаешь, они могут наброситься?

– Запросто, – ответил Хэнс. – Это хитрые и жестокие существа, для них каждая отнятая человеческая жизнь – дело принципа. Так что не стоит терять бдительности, проникаясь к ним жалостью.

– Мы такие же, Хьюстон. Проклятье…

Воздух постепенно наполнялся плотным монотонным шумом. Становилось трудно дышать.

– Давай, Шон. Это, похоже, наш клиент…

Они вернулись на лестничную площадку. Хьюстон до последнего боялся нападения со спины, однако эхирские солдаты, именно солдаты показались этажом выше. Для них появление людей было полной неожиданностью, поэтому они не стали лезть на рожон и предпочли отступить.

– Бери «Годзиллу», – приказал Хэнс, – забрав у инженера винтовку.

– Что? Я ни хрена не слышу!

Шум становился невыносимым. Хьюстон быстро поднимался по лестницам, Экерман едва поспевал за ним. Эхиры мелькали сверху, они тоже поднимались, периодически перегибаясь через перила, чтобы оценить обстановку. Бледнокожие никак не могли определить количество людей, следующих за ними по пятам. Хэнс понимал, что, оказавшись на самом верху, солдаты дадут отпор, но назад пути уже нет, корабль ждать не будет.

– Мы лезем в пекло, Хэнс, – Экерман, казалось, читал его мысли.

– Знаю, – ответил он, выпустив очередь по лишенной волос голове, появившейся в очередной раз над перилами.

Бледнокожие остановились, как будто раздумывая над чем-то. Потом открыли огонь, наугад. Наконец удалось определить их количество – двое или трое. Силы почти равны. Хьюстон, забравшись на перила, подтянулся на руках и осторожно заглянул на следующий этаж. Эхиры, уйдя с площадки, углубились в коридор. Они уронили на пол массивный металлический шкаф или ящик и спрятались за ним, приготовившись отстреливаться. Но шкаф упал на многочисленные обломки так, что между ним и полом образовался промежуток, через который были видны ноги бледнокожих. Хэнс пустил очередь по полу. В реве корабельных двигателей выстрелов не было слышно. Эхирские солдаты попадали. Хьюстон быстро взобрался на этаж и, в два прыжка долетев до шкафа, расстрелял раненых в упор, забрызгав стены ярко-красной кровью. Солдат было двое, третий набросился на Хэнса из-за угла, но он перехватил его легкое тело и, перебросив через себя, швырнул несчастного на лестницу. Солдат ударился о перила и, перевалившись через них, исчез внизу.

Экерман, утяжеленный ношей, изо всех сил спешил на помощь.

– Куда ты? Давай наверх! – Хэнс махнул рукой в нужном направлении, понимая, что Шон его все равно не слышит.

Со стен сыпалась пыль. Осколки стекла и бетона на полу подпрыгивали от вибрации, создаваемой звуковыми волнами.

– Давай! Давай! – Хьюстон подгонял инженера.

Потом, вспомнив, что Шон практически беззащитен, с «Годзиллой» на плечах, обошел его, заходя вперед. Так они преодолели оставшиеся этажи.

Дверь, ведущая на крышу, оказалась распахнутой настежь. Наверху шел бой. Понятно, откуда здесь эхирские солдаты. Десяток бледнокожих зажали группу людей между вентиляционными трубами. Те отчаянно сопротивлялись.

Громадная, увешанная орудиями туша флагмана нависала над городом, выжигая дюзами кислород атмосферы. На облезлом корпусе корабля проступала сквозь копоть надпись, выполненная огромными буквами. «Мотра» – название по замыслу должно было внушать врагу, по меньшей мере, беспокойство, вот только тот был не восприимчив к человеческим страхам.

Внезапно хвостовые сопла повернулись под небольшим углом и плюнули ярким белым пламенем. Звездолет плавно развернулся и подплыл к многоэтажному зданию, выпустив несколько ракет. Те накрыли огнем всю крышу. Пламя, искореженные вентиляционные трубы, камни, фрагменты тел – все смешалось в чудовищном порыве вызванного взрывной волной раскаленного ветра. Хьюстона отшвырнуло обратно внутрь здания. Часть лестничной площадки провалилась. Экерман исчез в облаке пыли. Крыша опустела.

Фабрики по клонированию солдат, как и планировалось, обеспечивали армию неограниченным человеческим ресурсом, но кроме этого наделяли генералов могуществом и властью, позволяющим без зазрения совести вести огонь по своим. Человечество обрело бессмертие в своей массе, утратив ценность жизни, если рассматривать каждую по отдельности. Люди стали ройными существами. Выживание улья на первом месте, все остальное – в расход.