Багровый переворот

– В 1948 году Мирчо Спасов проходил стажировку в Министерстве Государственной безопасности СССР. В то время там же проходил стажировку и я. Он меня не вспомнил, это однозначно. Но я прекрасно помню, как Спасов в приличном подпитии хвастался перед нами, как высоко он взлетел после прихода к власти коммунистов, и не без поддержки Живкова. Мы тогда решили всей группой расслабиться после долгой недели, пошли в ресторан, где Спасов и показал себя во всей красе. Наутро проспался, испугался, начал нас по одному поджидать и «объясняться», что, мол, впечатление хотел произвести, наврал про себя с три короба. Только вот рассказы его на вымысел не были похожи.

– Почему же его никто не остановил? Почему не сообщили в органы?

– Потому что он представитель другой страны, с которой власти поддерживали теплые отношения. Никто не захотел связываться, тем более доказательств его участия в преступлениях не было. Только треп пьяницы. – Старцев тяжело вздохнул. – Ладно, кто старое помянет… Нам бы решить, что с его просьбой делать? Доложить начальству, а там пусть сами решают? В принципе, задача не сложнее других. Если нам предоставят все списки, дадут наводку на новых людей, которые вызывают подозрение, то почему бы не попробовать?

– Что-то он явно не договаривает. Почему своих людей на это задание не посылает? – Богданов прикурил новую сигарету.

– Очевидно, хочет скрыть свои действия от Ангела Солакова, – предположил подполковник Старцев. – В случае удачи продвинуться по карьерной лестнице, а в случае провала переложить ответственность на нас. Удобно. И в том и в другом случае он ничем не рискует. К тому же, насколько я знаю, он предпочитает окружать себя людьми послушными, преданными ему до мозга костей, но имеющими примитивный тип мышления. Возможно, им эта задача попросту не по зубам.

– Так что вы будете делать, Николай Викторович?

– Пойду к Цымбалу. Он эту кашу заварил, ему и расхлебывать, – ответил Старцев. – Игнорировать последнее заявление Спасова я не могу. Если в Болгарии и правда назревает не просто смена власти, а отход коммунистических приоритетов, если группа, называющая себя сталинистами, решила разорвать дипломатические отношения с Советским Союзом, в верхах должны об этом знать.

– Тогда что делать мне? – спросил Богданов.

– Иди домой, майор, – подумав, ответил подполковник. – Ответ я получу не за десять минут, так что сидеть здесь и ждать тебе смысла нет. На всякий случай предупреди ребят, пусть не расползаются. Готовность номер три объявлять рано, но тревожный чемоданчик держать наготове, думаю, следует.

– Хорошо, Николай Викторович. Тогда на связи. – Майор поднялся.

– Я рад, что принял решение провести встречу в твоем присутствии, – внезапно разоткровенничался подполковник. – Мирчо Спасов хитрый и злобный человек, а от слов, сказанных при свидетелях, не так легко отказаться. К тому же если тебе придется ехать в Болгарию, иметь представление о том, кому ты помогаешь, тоже лишним не будет.

– Хотите сказать, доверять Спасову нельзя?

– Уверен в этом. Тебе придется постоянно быть начеку, чтобы он не подставил наши органы госбезопасности. Но об этом поговорим позже, когда получим конкретный ответ от начальства. Иди, Слава, ребятам скажи ровно столько, сколько считаешь нужным.

Богданов вышел в приемную, помахал рукой подскочившему с места лейтенанту Орлову, спустился на первый этаж, миновал дежурного и оказался на площади Дзержинского. Погода испортилась, с неба сыпал дождь со снегом, но майор все равно решил прогуляться пешком. Ему хотелось обдумать ситуацию. То, что сказал про Спасова подполковник, наводило на размышления.

«Допустим, мы найдем для него главарей заговора, как он с ними поступит? Отдаст на милость правосудия или расправится так, как привык поступать с «врагами народа»? Или вынудит нас сделать за него грязную работу? Что вообще означают слова подполковника «тебе придется быть начеку»? Он и правда думает, что Спасов может подставить бойцов спецподразделения? В принципе, такие случаи уже бывали. Сначала в органы госбезопасности обращается высокопоставленное лицо, прося помощи и защиты Советского Союза, а затем мы узнаем, что нас же и пытаются выставить виноватыми. Эх, не одна проблема, так другая. А мы с Леной собрались Международный женский день отметить в приятной компании. Теперь все планы летят к чертям собачьим».