Багровый переворот

– На наше счастье, нет. Они жаждут избавиться от влияния СССР, а это обеспечить им можем мы. Раз они готовы идти за главарями переворота, значит, пойдут и за новым правительством. Особенно если мы пообещаем им независимость от СССР.

– Сам-то ты что на этот счет думаешь? – Вопрос Николы прозвучал неожиданно.

– Не понял? Ты о чем сейчас спрашиваешь? – удивился Демитр.

– Что ты думаешь об идее порвать все отношения с Советским Союзом и их правительством? – повторил вопрос Никола.

– Давай вспомним историю. – Демитр отставил пустую миску. – Когда мы боролись против фашистских захватчиков, мы действовали под лозунгами коммунистов, заодно с Советским Союзом, и это было правильно, так как именно советские люди в конечном итоге избавили мир от фашистского засилья.

– Я знаю это не хуже тебя, – начал Никола.

– Не перебивай, – попросил Демитр. – Дай договорить.

– Хорошо, я слушаю.

– Когда произошел сентябрьский переворот, люди ждали политической свободы. Мы ждали политической свободы. Но в итоге, придя к власти, те же самые коммунисты, которые так яростно вели борьбу с фашизмом, начали действовать ничуть не лучше фашистов. Ты со мной не согласен?

– Сейчас ты говоришь о репрессиях? – уточнил Никола.

– Не только о них. Вспомни, что стало с людьми в Пловдиве? С простыми рабочими и крестьянами. Они остались без средств к существованию как раз благодаря новому правительству, которое обещало защищать их, защищать их интересы. Почему это произошло?

– Правление Червенкова сбилось с пути. – Ответ Николы прозвучал неуверенно.

– Да, но что поспособствовало этому? Вспомни, кто в это время стоял у власти в СССР? Кому подражал Червенков, кому стремятся подражать те, кто рвется к власти сейчас?

– Сталина давно нет, и тот же Советский Союз осудил его действия, – напомнил Никола.

– Осудить, может, и осудил, но выводы вряд ли сделал. А наши властители так и будут смотреть на СССР, как на образец для подражания. Всегда! Вот почему я считаю важным избавиться от влияния СССР. Избавиться от любого влияния! Люди из «Свободной и независимой Болгарии» – это эмигранты, но они наши эмигранты. Они знают боль своего народа не понаслышке, они сами прошли через эту боль. Так же как и мы с вами. Вот потому я помогаю им, ибо они не допустят вмешательства извне, не позволят никакому иному государству вмешиваться в наши внутренние дела. Я не прав?

– Да, конечно. – Никола хотел что-то добавить, но Демитр его перебил.

– Вот и отлично. И хватит об этом, у нас есть вопросы, которые требуют немедленного решения, а философию оставь на более благоприятное время. – Он повернулся к Ивану. – Мой друг, пришло время тебе потрудиться.

– Что на этот раз? – Иван оживился. – Меня забирают со скамьи запасных?

– На настоящий момент у нас с вами слишком ничтожное влияние на заговорщиков. Такими темпами нам никак не уложиться к середине апреля, – начал Демитр. – Думаю, этот пробел можно восполнить, если свести дружбу с кем-то помимо заговорщиков. С теми, кто имеет реальную власть в аппарате Тодора Живкова.

– Мы обсуждали этот вопрос, – вмешался Никола. – И пришли к выводу, что такой возможности у нас нет. Люди Живкова не станут откровенничать ни с одним из нас.

– Сегодня я нашел такого человека, – заявил Демитр и улыбнулся, наблюдая за реакцией друзей.

– Говори, Демитр, не томи, – поторопил Иван. – Что это за чудо-человек, и почему с ним должен свести дружбу я?

– Иван Райчинов Прымов, – произнес Демитр и снова замолчал.

Никола нахмурился, Иван бросил на Николу короткий взгляд и тоже нахмурился. Оба молчали, не зная, как реагировать на заявление друга.

– Что притихли? – прервал молчание Демитр. – Тебе ведь знакомо это имя, Иван?

– Да, я его знаю, – медленно произнес Иван.

– Ты не просто его знаешь, – продолжил Демитр. – Ты дружил с ним с детства, твои первые шаги в партизанском движении связаны с этим человеком.

– Насчет этого ты преувеличиваешь. Мы лишь контактировали по организационным вопросам, и то нечасто.

– Знаешь, какую должность занимает сейчас друг твоего детства?

– Да, я слышал об этом, – неохотно ответил Иван. – Он занимает пост секретаря ЦК БКП.

– И весьма близок к Тодору Живкову. Сегодня его имя склоняли на все лады, – сообщил Демитр. – Прымова характеризовали как одного из самых преданных людей Живкова, и он, кстати, первым идет на выбывание в том случае, если переворот пройдет удачно. Большинство из сталинистского крыла считает, что Прымов не пойдет ни на какие компромиссы и будет до конца защищать своего кумира. Это неудивительно, именно во времена Живкова его карьера так резко пошла вверх.

Иван с Николой снова переглянулись, и это не укрылось от внимания Демитра.

– В чем дело? – резко сменив тон, спросил он. – Что за странные взгляды?

– Ты стал слишком подозрительным, – начал Иван. – Общение с верхушками ЦК не пошло тебе на пользу.

– Брось, Иван, – остановил друга Никола. – Раз он сам заговорил о Прымове, то все равно докопается до…

– Докопаюсь до чего? Договаривай, Никола.

– Сначала расскажи, зачем тебе понадобился Прымов, – потребовал Иван.