Багровый пик

Подняв глаза, Эдит поняла, что находится всего в нескольких футах от поверхности. Наклонив голову и собрав все оставшиеся силы, она лягнула свою преследовательницу и нечеловеческим усилием освободилась. Лихорадочно двигаясь на четвереньках, она выбралась из зияющего красного тоннеля на поверхность.

Но не из ада, в котором оказалась.

Глава тридцать первая

Тепло заходящего вечернего солнца растопило тонкий слой снега, покрывавший поверхность земли, и испарения, смешавшись с морозным воздухом, превратились в плотный, удушливый туман, окутавший Багровый пик. Видимость уменьшилась до нескольких ярдов. На самом краю этой дымки красноватые полосы тумана ласкали паровой котел комбайна Томаса, проникали между суставчатыми ногами вертикальной опоры, скрывали, а потом вновь выставляли напоказ давно мертвый конвейер и печь, в которой обжигались кирпичи.

Порыв ветра ударил Эдит в лицо и лишил ее возможности дышать. Она застонала. Девушка попыталась двигаться вперед, но обнаружила, что от адского холода все ее конечности застыли, – ей показалось, что на нее неожиданно надели «испанские сапоги»[43]. Ледяной воздух проник под повязку раненой ноги. Эдит казалось, что ногу медленно отпиливают в месте перелома и что воображаемая пила движется в такт с биением ее сердца. Вперед-назад, вперед-назад. Боль была глубокой и острой, как пытка.

А потом в нескольких футах за ней на поверхности появилась Люсиль. Ее волосы все были в красной глине, а на лице и руках виднелась красная пленка. Из раны в середине груди, которую ей нанесла Эдит, не останавливаясь, текла кровь. В руках женщина все еще сжимала отвратительный мясницкий топор.

Когда Люсиль поползла вперед, стараясь схватить ее за ногу, Эдит почувствовала новый приступ ужаса. Адреналин оказал на нее действие, подобное тому, которое заводной ключ оказывает на механическую куклу.

Эдит вскочила и со всей скоростью, на которую только была способна, бросилась под прикрытие густого тумана. Воздух стал густым, как суп – когда она вдыхала, он обжигал ей ноздри.

Мне нужно оружие.

Эдит осмотрела подножие вертикальной опоры, заглянула в наполненные снегом корзины, стоявшие на конвейерной ленте, и полезла на комбайн. Механизм вдруг заработал, и пыхтение его механического сердца совпало с ударами сердца Эдит.

Звук работающего механизма выдал ее месторасположение, и она спустилась на землю. Теперь Люсиль знает, где ее искать.

Боже Всемогущий, пусть я найду молоток или гаечный ключ, а еще лучше что-то, что поможет мне уничтожить превосходство Люсиль в скорости и силе.

Разбитое и изломанное лицо человека, который учил ее механике, появилось у нее перед глазами. А потом она споткнулась о тот предмет, на который надеялась.

Лопата!

Она схватила ее и взвесила в руках. Место, где лопата надевалась на черенок, выглядело достаточно надежным, а само полотно тонким и заточенным годами использования. Эдит повернулась к выходу из тоннеля, туда, где видела Люсиль в последний раз. Лопату она пока использовала как костыль, экономя силы и смягчая боль, когда пробиралась сквозь слои тумана, который возле механизмов истончал и больше напоминал дымку.

– Что тебе надо, Люсиль? – выкрикнула Эдит.

– Мне надо разбить камнем твое лицо, а потом пересчитать зубы, выбивая их по одному… – раздался голос из тумана.

Эдит давно перестала ее слушать – сейчас ее больше всего интересовало направление, откуда звучал голос Люсиль.

Держа лопату двумя руками, как копье, Эдит двигалась сквозь бурлящий сумрак. Дневной свет то появлялся, то исчезал, и тени и контуры, размытые и видные только наполовину, двигались в дымке, как бог на душу положит. Она несколько раз взмахнула своим оружием, пытаясь определить границы, которые легко сможет защитить. Жало лопаты было слишком широким, а кончик слишком тупым, чтобы им можно было колоть, а вот рубить и крошить кости ею вполне было можно. Однако она не должна позволить Люсиль ухватиться за жало. Это лишит ее единственного преимущества.

– …Разрезать на мелкие кусочки, чтобы ты вообще исчезла с лица земли. Вот что мне надо. Сама дашь, или мне придется взять силой?

Казалось, что голос Люсиль звучал отовсюду и ниоткуда. Когда Эдит подошла к комбайну, на боках которого виднелись свежие снежные наносы, из красноватого тумана выскочила Люсиль и замахнулась на нее топором. Эдит двигалась слишком медленно, чтобы парировать удар лопатой. Она почувствовала режущую боль на щеке, почти под глазом, и прежде чем девушка смогла ответить, ее противница растворилась в тумане.

Скорость Люсиль и точность ее ударов заставили сердце Эдит уйти в пятки. Может быть, рана Люсиль не была такой уж страшной? По щеке Эдит потекла горячая кровь. Она вытерла ее тыльной стороной руки. Девушка повернулась на звук, раздавшийся у нее за спиной. Схватив лопату двумя руками, она взмахнула ей, как средневековым двуручным мечом.