Багровый закат

" В интересах спокойствия в иудейской провинции, как и в других провинциях, где проживают мои подданные-иудеи, приказываю, отозвать сверхэнергичного наместника Кумана из Иудеи, и направить его для продолжения службы в Галлию. – Сделал паузу, добавил, – данное решение подлежит немедленному исполнению!"

Встал, улыбнулся, как будто ничего особенного не произошло. Удалился.

Спустя две недели корабль купца Нимрода возвратился в Иудею. У причала Яффского порта Нимрода неожиданно встретил сам начальник римской таможни. Это вызвало у опытного купца неосознанную тревогу.

– Благословен прибывающий! – с фальшивой торжественностью приветствовал Нимрода начальник таможни и выразил желание лично осмотреть корабль и привезенные из Рима товары.

Нимрод ожидал обычную таможенную перетряску, за которой скрывались требования взятки, размеры которой определялись количеством и качеством привезенных товаров.

Нимрод спокойно наблюдал. В туго набитом кошельке была заранее приготовленная сумма денег. Однако его удивила быстрота и даже небрежность, с которой таможенники осмотрели корабль, и тут же сошли на берег.

Никаких замечаний, придирок, требований.

Затем последовала еще одна неожиданность. Сам Начальник таможни, хорошо известный своей римской кичливостью, пригласил купца к себе во дворец – случай из ряда вон выходящий.

– Надо же достойно отметить благополучное возвращение делового человека и его корабля из благословенного Рима, – подчеркнул главный таможенник.

При этом римлянин ни словом не обмолвился о более важном пассажире, находившемся на борту корабля, – старейшине Сангедрина Нафтали. Впрочем, тот по-прежнему ничем не выделялся среди остальных пассажиров.

Нимрода удивила и довольно многочисленная охрана, расставленная по всему порту.

В роскошном, но не слишком обширном зале для приема гостей, находились, кроме Главного таможенника и Нимрода, два мрачных легионера, скорее похожих на палачей, нежели на воинов.

Между двух кресел, отделанных слоновой костью и золотыми пластинками, стоял небольшой столик, работы того же мастера, что и кресла, но на поверхности столика золотая отделка удачно сочеталась с перламутровой инкрустацией, изображавшей различные сцены охоты и рыбной ловли.

На столике стояли два кубка, наполненных густым красным вином. Один серебряный, второй золотой.

– За успехи в торговле, которой ты, купец Нимрод, отдал всю свою жизнь!  – и таможенник поднял золотой бокал.

– Торговля – клей нашей империи! Все работает на торговлю – единая денежная система, единые дороги, соединяющие все наши провинции, наконец, единая и всемогущая , как ты знаешь, власть Божественного Императора, покровительствующая этой торговле.

"На что намекает римлянин?" – насторожился Нимрод, – надеясь, что тот не успел пронюхать миссию Нафтали, выполнению которой способствовал он, Нимрод, обладающий обширными связями в Риме и немалыми деньгами.

Между тем, Главный таможенник почти полностью осушил свой кубок. Нимрод покорно склонил голову и чуть пригубил свой. Затем осторожно возвратил кубок на прежнее место.

Это робкое и, казалось бы, естественное движение купца Нимрода, вызвало взрыв негодования римлянина.

– Ты что же, иудей! Считаешь себя выше римской власти!? Я оказал тебе незаслуженное уважение, удостоив сидеть рядом с собой, а ты отказался осушить кубок за здоровье Божественного Императора!

Или ты не пьешь виноградный сок?!! – уже не говорил, но орал таможенник. – А как же тогда с субботним благословлением вина?! Ты, иудей, старый лжец! И тебе придется выпить свой кубок до дна!

Римлянин кивнул солдатам, те подошли к Нимроду и силой влили в него весь кубок. Затем римлянин велел вышвырнуть пьяного Нимрода прямо на улицу. Его подхватили ожидавшие моряки и уложили на пристроенный к лошади паланкин.

Вскоре корабль был разгружен, и большой караван верблюдов, лошадей и мулов двинулся в сторону Модиина. Хозяин каравана, как любой перепивший человек, какое-то время произносил нечленораздельные звуки, несколько раз называл имя Ицгара, затем затих.

Он проспал всю дорогу, длившуюся более суток. Когда же караван, наконец, прибыл в Модиин, Нимрод был мертв.

Глава 20 Похороны Нимрода

Известие о кончине Нимрода было воспринято подобно грому среди ясного неба. Старожил округа – он был таким же привычным, как оливковые рощи, плодоносящие пальмы, зимние дожди.

Несмотря на солидный возраст, Нимрод был полон энергии. Совершал длинные поездки в Рим, Египет, Македонию, Фракию, Вавилонию, много ездил по стране. Наведывался также в Идумею, не раз отправлялся в Финикию и Сирийскую провинцию. В Эфирику плыли его корабли с оливковым маслом, светильниками, разнообразной керамической посудой.

Нередко, ссылаясь на недомогание, Нимрод поручал возглавлять подобные экспедиции Ицгару. Сам же, сопровождая корабли, оставался на вторых ролях.