Багровый закат

Когда они приблизились к зеленым коврам долины, Ицгар обрадовался прохладе в тени тамариска. Он невольно сравнил эту тень с тенью старой смоковницы, растущей в их дворе. Тень лесного тамариска излучала особенно душистую, чуть влажную прохладу. Это дерево напомнило ему молодые кипарисы, посаженные сестрами вдоль его дома. Но здесь чувствовалось дыхание леса.

Сделали небольшой привал. Давид аккуратно расстелил плащ. Положил на него посох, небольшую сумку, и пока Ицгар рассматривал хитросплетение корней старого дуба, Давид надоил небольшой кожаный мешок козьего молока и налил Ицгару в протянутую чашку.

– Козье молоко лучше буйволового, – объяснил он Ицгару, – с этим молоком, можно спокойно прожить весь день и не чувствовать усталости.

– Но еще лучше, когда есть хорошая хлебная лепешка, сыр, немного соли, луковица, горсть оливок, – сказал Ицгар и потянулся за своим мешком.

– К тому же, – весело продолжил он, – опытные люди говорят, что соль пробуждает мудрость и "вытягивает" наружу внутренний смысл вещей…

– Оставь всё это к обеду, и соль тоже, – парировал Давид, – ты просто не знаешь что такое мои козы! – и увлеченно заговорил:

– Овцы тоже славные животные, но козы – это совсем иное дело. Они выносливы, крепки, не знают усталости. И всё это содержится в их молоке. Овцы же нуждаются в равнине, густой тени для отдыха, сочной траве, а козы… – и он с явной симпатией погладил крупную светлую козу, потянувшуюся к нему за щепоткой соли, которую он взял в мешке, открытом Ицгаром.

– Козы сами находят пропитание даже в пустынной местности, – с теплотой продолжал Давид. – Соль же для них – как мёд для нас.

Однако, видимо, не желая обидеть овец, – Давид сказал:

– Зато овцы дарят нам много густой шерсти.

– Это я знаю! – весело ответил Ицгар. – В прошлом году на празднике стрижки овец твои питомицы дали наибольшее количество шерсти, и ты получил подарок – вон тот плащ, что ты расстелил на траве.